Т.Фельгенгауэр ― Здравствуйте. Это программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр, и я рада приветствовать в этой студии политика Владимира Рыжкова. Здравствуйте, Владимир Александрович. В.Рыжков ― Я тоже рад вас видеть. Т.Фельгенгауэр ― Видимо, у нас сегодня будет не совсем особое мнение, скорее комментарий того, что сейчас происходит на Генассамблее ООН. В.Рыжков ― Буквально сейчас, в эти секунды он выступает. Т.Фельгенгауэр ― Да, в эти минуты. В.Рыжков ― Я по дороге слушал начало. Т.Фельгенгауэр ― Начал свое выступление несколько минут назад, начал как и все с истории, с 1945 года, с Ялтинской конференции. Украина… В.Рыжков ― Там еще была интересная фраза: «На территории нашей страны». Я думаю, что вот эта фраза в самом начале, что «Хочу напомнить, что Организация Объединенных Наций была задумана на территории нашей страны, на Ялтинской конференции», я думаю, что это такая вот, дипломатическая хитрость далеко не случайная. Т.Фельгенгауэр ― То есть это не оговорка, ничего, а так и задумано? В.Рыжков ― Это подтекст, это подтекст. Безусловно. Это подтекст, безусловно. Т.Фельгенгауэр ― На 5-й минуте выступления Владимира Путина делегация Украины покинула зал заседаний. Прямо в начале выступления российского президента. Что говорит Владимир Путин? «Без ООН не будет реальной демократии и свободы, будут только протектораты, управляемые извне территории». Ну, вот, коллеги с сайта Слон.ру отмечают, что читает Владимир Путин по бумажке. И вспоминает ошибки Советского Союза, и сразу же переходит к теме Ближнего Востока. Говорит российский президент, что агрессия разрушила сам уклад жизни и породила насилие и нищету, и социальную катастрофу. Ну, тема Сирии, все-таки, остается в центре внимания всех выступающих практически. В.Рыжков ― Не вполне всех. Я, Татьяна, успел в прямом эфире посмотреть выступление Дилмы Русеф, президента Бразилии. Я внимательно прослушал выступление Барака Обамы. После него выступал президент Польши, после него я внимательно успел посмотреть выступление Си Цзиньпина, которого ждал с большим интересом, главы Китая. Т.Фельгенгауэр ― Достаточно нейтральные какие-то. В.Рыжков ― Он не упомянул как раз эти регионы, он вообще не упомянул ни Сирию, ни Ливию, ни Ирак. Он говорил в общем плане, он говорил, что, вот, надо дружить, надо сотрудничать, надо всех уважать, надо уважать внутреннее устройство каждого. Поэтому, действительно, тональность у каждого своя. Кто-то более конкретен, кто-то более абстрактен. Например, бразильский президент Дилма Русеф – она вообще говорила, в основном, об экономике своей страны, о том, что в ней происходит, какие реформы проводятся, и о необходимости гуманитарного сотрудничества в мире. Поэтому повестка дня у каждого разная, стилистика у каждого разная, и далеко не все проходятся по всем болевым точкам, как это сделал тот же Обама, который всё перечислил. Т.Фельгенгауэр ― Да. Вот, я бы тогда сосредоточилась на выступлении президента США, который и про Сирию сказал… В.РЫЖКОВ: Обама подтвердил свою внешнеполитическую стратегию, что США действуют в рамках международных коалиций В.Рыжков ― Он прошелся по всем темам. Т.Фельгенгауэр ― И про Россию. В.Рыжков ― И про Иран. Т.Фельгенгауэр ― И про Украину, и про Иран. В.Рыжков ― И про Ливию он подробно говорил. Совершенно верно, да. Т.Фельгенгауэр ― Да. Для вас самое важное, что вы услышали? В.Рыжков ― Для меня самое важное две вещи. Первая, что Обама фактически полностью подтвердил свою внешнеполитическую стратегию, а именно что США действуют в рамках международных коалиций и США отдают приоритет (при Обаме, разумеется), отдают приоритет именно коалициям и именно договоренностям с другими странами. И в качестве успеха он привел… Что интересно, он привел Иран как большой успех, вот эту ядерную сделку по Ирану, снятие санкций взамен на отказ от разработки ядерного оружия. Он это оценил как крупнейший успех. И сказал «Вот видите? Мы ввели санкции против Ирана. Но мы ввели санкции против Ирана не для того, чтобы загнобить иранский народ, а мы ввели санкции для Ирана, чтобы побудить его изменить политику. И видите, это получилось». И он упомянул Россию в числе тех стран, которые этому способствовали. И интересно, что после этого он перешел как раз к Украине и России. То есть я тоже думаю, что вот этот порядок изложения был столь же не случаен, как упоминание нашей страны в контексте Ялты в начале выступления Владимира Путина. И собственно говоря, Обама провел прямую параллель между украинскими санкциями и иранскими. Вот это мне показалось очень интересным. Он сказал, что «Ну вот видите? По Ирану же санкции сработали, Иран отказался от разработки ядерного оружия. А по России мы не могли не ввести санкции, потому что это отторжение территории чужого государства, это нарушение базовых принципов международного порядка. Поэтому мы не хотим навредить русскому народу, как утверждают, как он сказал, «зависимые от Кремля СМИ» (он даже об этом сказал в своей речи), а наша задача – изменять политику». Поэтому вот эта увязка иранских санкций и российских санкций, мне кажется, была тоже не случайная, и она совершенно прямая была. И как я понял его позицию по украинскому кризису и по санкциям, она не изменилась ни на йоту, ни на миллиметр. То есть он сказал, что наша задача – восстановление полного суверенитета и целостности Украины, и увязал это с отменой санкций. Поэтому позиция достаточно жесткая. И учитывая, что сегодня вечером будет еще их встреча (Владимира Путина и Барака Обамы)… Я, к сожалению, не знаю, что сейчас Путин говорит про Украину. В.РЫЖКОВ: Обама провел прямую параллель между украинскими санкциями и иранскими Т.Фельгенгауэр ― Я сейчас буду вам цитировать. В.Рыжков ― Да. Потому что мне очень интересно было бы это послушать. Но Обама занял достаточно жесткую позицию. Что касается Сирии, то, как мне кажется, Обама здесь выступил более компромиссно, и он предложил вариант перехода. То есть он, с одной стороны, сказал о том, что гражданскую войну в Сирии развязал сам Башар Асад, он напомнил о том, что началось всё с подавления мирной демонстрации с применением оружия, в том числе оружия химического против своих же граждан. С того, что режим Башара Асада пролил кровь десятков тысяч сирийцев, своих граждан. И поэтому Барак Обама еще раз жестко и четко сказал, что они не видят перспективы, чтобы Башар Асад остался во главе Сирии. Но при этом он сказал, что США готовы сотрудничать со всеми, включая Россию, по созданию Правительства национального единства, но не во главе с Башаром Асадом. Т.Фельгенгауэр ― Ну, смотрите. Просто чтобы мы не пересказывали с вами выступление Барака Обамы, а как-то… В.Рыжков ― Ну, вы меня спросили, что самое важное. Я поэтому отвечаю. Т.Фельгенгауэр ― Да. …а как-то делали еще какие-то выводы. Обсуждали перед этой Генассамблеей ООН как раз, вспомнит ли кто-нибудь про Крым, что будет сказано про Украину или, все-таки, перед проблемой острейшей того, что происходит в Сирии, все немножечко как-то под это забудут. Уже видно, что не забыли, Барак Обама достаточно жестко выступил. В.Рыжков ― Абсолютно, абсолютно. Это была одна из 5-7 ключевых его вещей. Более того, он уделил ей времени больше, чем Ирану. И сравнимо может быть только с Кубой – он очень много еще о Кубе говорил. Т.Фельгенгауэр ― Да, да-да. В.Рыжков ― И Рауль Кастро сидел в зале, и была овация в зале, когда Обама сказал, что, вот, мы снимаем санкции и так далее. Поэтому Украина была одной из центральных тем без всякого сомнения. Без всякого сомнения. Т.Фельгенгауэр ― Теперь к тому, что говорит Владимир Путин. В эти минуты, я напомню, российский президент выступает на Генассамблее ООН. В частности, Владимир Путин считает огромной ошибкой отказ от сотрудничества с сирийской армией, ну, то есть считайте, ответ Бараку Обаме. Называет лицемерными громогласные заявления о борьбе с терроризмом со стороны тех, кто использует экстремистов для достижения своих целей. Кроме того, он призывает к ответу тех, кто, по его мнению, виновен в этой ситуации в Сирии. Цитирую: «Так и хочется спросить тех, кто создал такую ситуацию: Вы хоть понимаете, чего вы натворили?» И при этом он говорит, что, вот, США обучили военных, которые перешли на сторону ИГИЛ. Ну, то есть так, пока обвинительная какая-то, судя по всему, речь у Владимира Путина. В.Рыжков ― Очень жаль, что такая избрана обвинительная тональность, потому что как раз… Я еще хотел бы обратить внимание, Татьяна, что сегодня была еще речь Пан Ги Муна, Генсека ООН, очень важная, кстати говоря. Там было, по крайней мере, 3-4 принципиально важных вещи. Во-первых, он сказал о том, что он поддерживает соглашение по Ирану. Это очень важно, в том числе это важно и для нас, и для Обамы. Во-вторых, он сказал, что виновников военных преступлений в Сирии надо предать международному уголовному суду – это прямой намек на возможное предание суду Башара Асада. И не только Башара Асада, но и лидеров боевиков, которые там виновны в массовых жертвах. И важное заявление третье Пан Ги Муна о том, что ситуацию в Сирии нужно решать России, США, Ирану и арабским странам вместе. Это тоже очень важно. Т.Фельгенгауэр ― Про возможную коалицию говорил и Владимир Путин, и продолжает говорить. Но об этом через 3 минуты. РЕКЛАМА Т.Фельгенгауэр ― Продолжается программа «Особое мнение», это особое мнение Владимира Рыжкова, и мы продолжаем следить за выступлением Владимира Путина на Генассамблее ООН. По поводу коалиции. Владимир Путин предлагает создать широкую международную антитеррористическую коалицию по аналогии с антигитлеровской, и базой для такой коалиции должны стать исламские страны, уверен Владимир Путин. Согласитесь, что это был бы правильный подход? В.Рыжков ― Это очень трудно осуществить, учитывая, что исламские страны некоторые находятся в непримиримой вражде друг с другом. Например, достаточно взять как пример отношения Саудовской Аравии и Ирана, то есть суннитской Саудовской Аравии и шиитского Ирана. Недавно наш крупнейший специалист Георгий Ильич Мирский, нам хорошо знакомый, сказал о том, что в ситуации, когда одни арабы убивают других арабов, очень трудно строить на их основе коалицию. Скорее здесь… Вот, что я бы ожидал от Владимира Путина, это ясного видения российской стратегии. Вот, например, я внимательно послушал Си Цзиньпина, я абсолютно точно понял, чего хотят китайцы. Они продолжают стратегию Дэн Сяопина, которая была сформулирована еще в 80-е годы, мирного подъема Китая. Для этого им нужно дружественное окружение по всем векторам, стабильное развитие мировой экономики, не конфронтационное развитие. Всё четко понимаю. Более того, китайцы сегодня произвели фурор, когда Си Цзиньпин пообещал миллиард долларов на гуманитарные программы ООН, пообещал 100 миллионов африканским странам на развитие их вооруженных сил, пообещал 8 тысяч китайских солдат и офицеров на миротворческие операции. Всё понятно, чего хочет Китай. Я послушал Барака Обаму. Я совершенно четко понял стратегию Обамы по Сирии, например. Она мне понятна. Он сказал, что Башара Асада надо убирать, а делать правительство национального единства, которое включит как представителей прежнего режима, так и представителей сирийской оппозиции. Мне это понятно. Мне понятна его позиция по Ирану. Сделка должна быть выполнена, оружию нет, мирному атому да, снятие санкций. Мне понятна его позиция по Израилю, например, хотя там противоречия у него с самими израильтянами. Мне понятна его позиция по Украине – восстановление суверенитета и территориальной целостности. А, вот, какова наша стратегия, например, по Сирии, я до конца не понимаю. Сохранить Башара Асада? Т.Фельгенгауэр ― В том числе. В.РЫЖКОВ: Какова наша стратегия, например, по Сирии, я до конца не понимаю. Сохранить Башара Асада? В.Рыжков ― Тогда о какой широкой коалиции мы можем говорить, потому что ставка на сохранение Башара Асада исключает сразу двух крупнейших игроков – это Запад и мир, который стоит вместе с Саудовской Аравией, Катаром и так далее. Т.Фельгенгауэр ― Зато очень удобно будет потом сказать «Ну, мы же вам предлагали. Мы же вам говорили, как можно всё исправить, а вы нас не послушали». В.Рыжков ― Нет, предлагать можно всё, что угодно, но стратегия должна быть реалистической, а не утопической. То есть, вот, я, например, хотел бы сейчас… Может быть, Татьяна, вы с экрана возьмете цитату. Вот, а как мы видим выход из украинского клинча? Т.Фельгенгауэр ― Что касается Украины, уже перешел к этой теме Владимир Путин… В.Рыжков ― Вот, какая стратегия России по Украине? Т.Фельгенгауэр ― Ну, для начала он сказал, что на Украине извне спровоцировали вооруженный переворот, вспыхнула гражданская война. И теперь угрозами, силой оружия целостность Украины не обеспечить. И добавлю пару цитат по агентствам информационным. «Целостность мира на Украине возможна лишь при соблюдении интересов жителей Донбасса и их права на выбор». Вот, собственно, и всё. Вы можете считать это какой-то стратегией? Нет? В.Рыжков ― Ну, это сложно считать стратегией, потому что боюсь, что мало кто в мире и многие в нашей стране не согласятся с тем, что падение Януковича было результатом чьего-то заговора. Потому что это игнорирует полностью волю украинского народа и игнорирует многосоттысячный Майдан, который там случился. Т.Фельгенгауэр ― Владимир Путин второй день подряд говорит о том, что… В.Рыжков ― Я знаю, я знаю. Не, на самом деле, он второй год подряд об этом говорит. Т.Фельгенгауэр ― Ну, да. Ну, просто, вот, если мы говорим в контексте Генассамблеи ООН. В.Рыжков ― Да. В этом смысле он последователен. Но боюсь, что с этим мало кто еще будет согласен в мире. И это трудно назвать реалистической стратегией. Что касается учета воли жителей Донецка и Луганска, безусловно, я полностью за. Для этого нужно, чтобы там прошли выборы по украинским законам, и Украина восстановила суверенитет этой территории, и были сформированы легитимные органы власти. И здесь от России тоже очень многое зависит, чтобы это произошло. Посмотрим, как будет на практике, получится это или нет. По крайней мере, украинская сторона уже внесла поправки в Конституцию, и украинская сторона, может быть там, через пень-колоду, но что-то делает в этом направлении. Какова стратегия по Сирии, тоже пока я не очень понимаю. Еще раз повторяю, вот эта идея, что давайте мы создадим всемирную коалицию на базе мусульманских арабских стран, мне кажется, мягко говоря, нереалистичной в силу непримиримых противоречий в самом мусульманском мире. Я напомню, что в Сирии, собственно говоря, идет гражданская война в значительной степени между одними мусульманами и другими мусульманами. Попробуйте объяснить им, что им теперь нужно делать коалицию друг с другом. Т.Фельгенгауэр ― Закончилось выступление Владимира Путина, надо сказать, довольно быстро. В.Рыжков ― Пока мы здесь сидели. Т.Фельгенгауэр ― «Пока мы тут сидели». Ну ничего, получается где-то 25 минут говорил Владимир Путин вместо отведенных регламентом 15-ти. Ну, в принципе, каждый… В.Рыжков ― Обама тоже затянул. Т.Фельгенгауэр ― Да. Обама говорил 40 почти. В.РЫЖКОВ:Ставка на сохранение Башара Асада исключает двух игроков – это Запад и мир,стоящий вместе с Саудовской Аравией В.Рыжков ― Ну, не 40. Мне кажется, он говорил минут 25-30. Т.Фельгенгауэр ― Нет-нет, он говорил точно больше получаса. В.Рыжков ― Очень точен был Си Цзиньпин, что говорит о том, что Си Цзиньпин не отклонялся буквально ни на запятую от того текста, который был подготовлен в Политбюро. Т.Фельгенгауэр ― На самом деле, несмотря на то, что Владимир Путин ушел с трибуны под аплодисменты, ничего конкретного, вот, по тем цитата, что я прочитала, и по агентствам, и по онлайн-трансляции на сайте Слон.ру нет – ни программы по Сирии, ни какой-то конкретики по Украине. То есть Владимир Путин, просто чтоб вы понимали, после темы Украины, такой, довольно краткой, успел поговорить даже про изменение климата. Ну, вот… В.Рыжков ― Ну, собственно говоря… Т.Фельгенгауэр ― Ничего внятного в выступлении президента России не было. В.Рыжков ― Собственно говоря, вот, я этого и боялся, что… Россия – это великая держава. Россия – одна из пяти постоянных членов Совета безопасности ООН. Россия – наследник страны, которая разгромила в составе антигитлеровской коалиции Гитлера и внесла в это главный вклад. Россия – это страна, которая играет особую роль в мире. У России есть свои национальные интересы, у России должна быть своя национальная стратегия. Как Россия видит свое место в мире, тем более что это же юбилейная сессия? Ведь, это же всё беспрецедентный случай, что 150 лидеров собрались вместе в Нью-Йорке, первые лица для того, чтобы обсудить свое место в мире и будущее развитие мира. И еще раз повторю, вот, я очень четко понял мессадж или, там, послание Дилмы Русеф, да? «Для нас, – она сказала, – главное – это социально-экономический прогресс Бразилии, при этом мы готовы вносить вклад в мировое развитие». Я прекрасно понял послание Си Цзиньпина. Он сказал «Китай по-прежнему привержен стратегии мирного подъема, для чего нам нужен стабильный гармоничный мир, где никто не лезет в дела друг друга, и мы готовы увеличить ответственность Китая как с точки зрения денежных вливаний, так и с точки зрения солдат». Я очень четко понял Обаму, который сказал «Вот, у нас есть ряд проблем (он их перечислил: Сирия, Иран, ИГИЛ, там, угроза территориальной целостности в контексте Украины). Мы готов их решать вместе с вами, в том числе с Россией. Вот, давайте создавать по каждой проблеме компромиссы, согласие и решать эти проблемы». А, вот, Россия как себя видит? Вот, 70 лет спустя окончания Второй Мировой Россия это что? Россия это кто? Россия это как? Кроме претензий, что «А вот у вас эти перебежали к ИГИЛу. А вот вы сами спровоцировали хунту в Киеве. А вот вы сами разворошили всё там в Сирии, в Ливии, и как вам не стыдно?» Это всё хорошо, даже, может быть, в чем-то и правильно. А стратегия в чем? Т.Фельгенгауэр ― Нет, пока что… В.Рыжков ― Вот, не видно. Т.Фельгенгауэр ― …начали выходить уже, что называется, обобщающие материалы, где не просто одна цитата в формате «Молния». Нет. То есть он говорит, вот, должны ответить за то, что довели ситуацию на Ближнем Востоке до такого конфликта. В.Рыжков ― «Вы плохие». О’кей. Т.Фельгенгауэр ― «Вы плохие». В.Рыжков ― Допустим, плохие. А стратегия какая? Т.Фельгенгауэр ― «На Украине тоже плохие – надо учитывать интересы Донбасса». В.Рыжков ― Да, на Украине плохие, с Сирией. Т.Фельгенгауэр ― «И давайте широкую коалицию». А также изменение климата – это вызов планетарного масштаба. Вот выступление российского президента. В.Рыжков ― Ну, очень жаль, потому что, конечно, ажиотаж был большой и ожидались, все-таки, какие-то четкие ответы на вопрос… Ну, есть, собственно говоря, 2 вопроса к России основных – это «Что вы хотите на Украине?» и »Что вы хотите в Сирии?» И по крайней мере, весь мир ждал, все-таки, ответа. Я понял, ответа четкого нет. Здесь я выражу робкую надежду вот на что, Татьяна. Дело в том, что Керри и Лавров уже за сутки минувшие дважды встречались и вели… Т.Фельгенгауэр ― И они с Обамой еще, вроде как, встретятся. В.Рыжков ― Да, и вечером будет встреча с Обамой. Подождем, что, может быть, там наши дипломаты и 2 лидера, все-таки, выдадут на-гора что-то более конкретное. Т.Фельгенгауэр ― Делаем перерыв несколько минут, и после этого перерыва к другим новостям. НОВОСТИ Т.Фельгенгауэр ― Продолжается программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр, напоминаю, что в гостях у меня политик Владимир Рыжков. Ну, какое-то очень странное, все-таки, ощущение от выступления Владимира Путина. Ну, наверное… В.Рыжков ― Колючее-колючее. Очень колючее. Т.Фельгенгауэр ― …стоит его переслушать? Но вот тот фрагмент, что мы слышали в перерыве… В.Рыжков ― Да, даже тот фрагмент, который мы слышали, он очень колючий, он очень такой, резкий. Потому что, вот, всё, что было до этого, и главный доклад Пан Ги Муна, и выступление лидеров великих стран, великих держав Бразилии, США и Китая – они совершенно были в другой тональности. Они были в тональности, что ООН – это организация, которая очень много сделала в своей истории, ООН – уникальная площадка для поиска компромиссов. И все говорили о гармонии. Суть всех выступлений была о гармонии, что миру нужна гармония, миру нужно сотрудничество, миру нужно разрешение конфликтов в диалоге. Даже Обама, лидер страны, которую чаще всего обвиняют в том, что она всех кругом, кого ни попадя, бомбит и всех подряд убивает, даже он выступил на удивление и просто подчеркнуто конструктивно, миролюбиво, и в том числе Россию несколько раз упоминал (я подчеркну это) в позитивном ключе. Подчеркну: не только в негативном, но и в позитивном. В частности, он сказал о том, что Америка стремится видеть Россию сильной, а ее народ процветающим. Ну, понятно, кто-то скажет, что это всё – «Ага, знаем мы, что на самом деле он думает». Т.Фельгенгауэр ― Ну да. В.Рыжков ― Но, тем не менее, слова эти прозвучали. И выступление нашего лидера, по крайней мере, режет слух в том плане, что очень сильно диссонирует вот с этим настроем. Вот это, как бы, набор обвинений «А вот вы там, а вот вы там, а вот вы там, а вот вы сами, а вот вы помните тогда, а еще у вас пятеро перебежали к игиловцам» — это, конечно, очень сильно диссонирует с общим тоном Ассамблеи и с общим тоном этого юбилея. Ну, мне кажется, что Генассамблея ООН, тем более юбилейная – не место для выяснения отношений, а скорее место для выработки новой стратегии. Т.Фельгенгауэр ― Давайте к российским новостям перейдем. То, что обсуждалось сегодня в течение дня, КПРФ собирается обратиться в Конституционный суд о правомерности обладания одной партией более чем половины мест в Думе. До конца, причем, осенней сессии (это довольно скоро) собираются обратиться с просьбой дать разъяснения, насколько соответствует Конституции ситуация, когда «Единая Россия» на протяжении такого, долгого времени имеет большинство. Поддерживаете такой запрос? В.Рыжков ― Я истинный демократ, это, в общем, довольно известно. И я, конечно, категорически за то, чтобы одна партия на протяжении там 15 последних лет не доминировала в парламенте. В этом смысле я душой за, но разумом нет, потому что, все-таки, нарушение Конституции не в том, что «Единая Россия» имеет большинство. Вот в чем суть. Не в том, что она имеет большинство. Нарушение Конституции в том, что нет равного доступа к выборам и нет честного подсчета голосов, и производятся массовые фальсификации, и людей принуждают голосовать насильственно, и переписывают протоколы, и вбрасывают пачки фальшивых. Вот, в чем нарушение Конституции. А иначе можно дойти до абсурда. Ну, известно, что республиканцы имеют большинство в американском Сенате. И что ж с того? Разве это нарушает демократические принципы? Или известно, что сейчас Кэмерон получил большинство в британском парламенте, который, я думаю, никто не заподозрит, что это парламент не демократической страны. В.РЫЖКОВ:Россия как себя видит?Вот,70 лет спустя окончания Второй Мировой Россия это что?Россия это кто? Россия это как? Вот, только что Ципрас. Правда, он не получил большинство, но получил относительное большинство (Сириза в Греции). То есть не надо доводить до абсурда. Партия может получать большинство, но при одном условии – если выборы были проведены честно, прозрачно и конкурентно, и все партии-кандидаты были в равных условиях. Поэтому коммунисты бы лучше обратились в Конституционный суд не насчет большинства «Единой России», а насчет того, что у нас с выборами творится. У нас в этом году опять десятки партий, сотни, тысячи кандидатов были вообще не допущены до выборов. В десятках и сотнях случаев применялся административный ресурс, фальсифицировались итоги выборов – вот, о чем надо говорить, а не о том, что какая-то партия имеет большинство. И тем более смешно это слышать от коммунистов, которые на протяжении 70 лет всем откручивали головы. И хочу напомнить Геннадию Андреевичу Зюганову и присным, что именно КПСС была той самой партией, которая создала первую в мире однопартийную кровавую диктатуру. Т.Фельгенгауэр ― Ну а теперь КПРФ – оппозиция. В.Рыжков ― Одумалась? Т.Фельгенгауэр ― Ну, кстати, их можно поздравить с тем, что кандидат от Коммунистической партии выиграл в Иркутской области выборы губернатора. В.Рыжков ― Да. А вот это я однозначно приветствую. Я считаю, что… Я не симпатизант Компартии, но сам факт того, что впервые за многие (лет, наверное, за 10) представитель не »Единой России» победил на выборах губернатора, на конкурентных выборах, это очень хорошая новость. Во-первых, это хорошая новость для иркутян, и я их поздравляю с этим, жителей Иркутской области, моих земляков-сибиряков, потому что, наконец-то, у них появился губернатор, который получил мандат не от Кремля, а от них. И наконец-то, у них появился губернатор за многие годы, который прежде всего будет оглядываться на них, а не на Администрацию президента. По крайней мере, я на это надеюсь. Я, в принципе, убежден в том, что всенародно избранные губернаторы, мэры и депутаты – они гораздо лучше защищают интересы своих избирателей, своих регионов, чем де-факто назначенные из центра. Т.Фельгенгауэр ― Если успевают это делать. И мы видим пример, например, мэра Урлашова. В.Рыжков ― Если успевают это делать, и их не отстраняют, не сажают в тюрьму, не лишают депутатского мандата позорно, как это сделали со Львом Шлосбергом. Вот, Лев Шлосберг – это замечательный человек, я его хорошо лично знаю. Вот, как раз он пример того, что такое настоящий депутат, избранный народом и стоящий на страже его интересов. Т.Фельгенгауэр ― Сегодня обратился в суд. В.Рыжков ― Молодец. Правильно сделал. Поэтому, возвращаясь к коммунистам, к победе коммунистов в Иркутской области, есть еще вторая положительная сторона. А именно у нас люди очень часто не ходят на выборы, потому что они не верят, что от их голоса что-то зависит. Иркутский случай очень важен, потому что во втором туре губернаторских выборов людей на выборы пришло больше, чем в первом туре губернаторских выборов. И это произошло потому, что люди впервые за много лет увидели, что от них что-то зависит, что они могут решить судьбу своего региона и они ее решили. И это прекрасный пример и сигнал всем другим регионам страны, что от вашего голоса реально что-то зависит, что вы реально можете прийти и прокатить «Единую Россию» на выборах. В этом смысле иркутский пример гораздо важнее, чем просто пример одного региона. Это сигнал и гражданам всей страны, это сигнал и элитам, кстати, всей страны, что вполне можно ставить на оппонента и побеждать. И это хорошая новость в преддверии выборов в Госдуму следующего года. Так что я это приветствую и надеюсь, что вновь избранный губернатор Левченко не вступит через полгода в »Единую Россию», не покается за свое преступное коммунистическое прошлое (такие случаи тоже бывали неоднократно), и не встроится в ту же самую вертикаль, в которой состоял его оппонент. Т.Фельгенгауэр ― Ну вот тут интересна как раз реакция единороссов. Ну, они признали свое поражение, но, тем не менее, в преддверии выборов в следующем году как тут может для них повернуться? В.Рыжков ― Для них это может повернуться плохо, потому что… Я напомню, что первый звоночек у них прозвучал, еще когда Евгений Ройзман выиграл в Екатеринбурге, а Анатолий Локоть выиграл выборы мэра Новосибирска (коммунист). А Новосибирск – это третий по населению город страны. Вы, по-моему, Таня, были в этом году в Новосибирске в ходе автопробега. Т.Фельгенгауэр ― Ну, я конкретно, к сожалению, нет. В.Рыжков ― А, вы не доехали, да? Да, там была Ирина Воробьёва, всё, я вспомнил. Т.Фельгенгауэр ― Да. В.РЫЖКОВ: Генассамблея ООН-не место для выяснения отношений, а скорее место для выработки новой стратегии В.Рыжков ― Так вот. На самом деле, это говорит о том, что появляется возможность у оппозиции выигрывать выборы. И не только у коммунистической оппозиции, как это было в Иркутске вчера и в Новосибирске чуть раньше, но и демократической оппозиции, как это было в Петрозаводске и в Екатеринбурге. Так что это очень хорошая новость, прежде всего, для граждан страны. У граждан страны появляется возможность, наконец, выбирать тех, кого они сами хотят выбрать, а не тех, кого назначила им Москва или «Единая Россия». Т.Фельгенгауэр ― Или это еще сильно зависит от региона, потому что, например, опыт Костромы или того же Пскова, откуда вытурили Шлосберга, показывает, что, ну, как-то всё не одинаково. В разных регионах по-разному складывается. В.Рыжков ― От региона многое зависит. В каких-то регионах нужно было просто лучше работать, в каких-то регионах, действительно, более консервативное население, которое поддерживает существующее начальство по тем или иным соображениям. Но, в принципе, пример Иркутска, еще раз повторю, очень важен. Это, действительно, первые конкурентные выборы губернатора, где одержал победу оппозиционер. Чуть не победил в прошлом году Владимир Иванович Петров, которого я хорошо знаю в республике Алтай, чуть не перевел выборы во второй тур. Так что я считаю, что это очень хорошая новость для российской демократии и, прежде всего, для российских граждан. Т.Фельгенгауэр ― Про Льва Шлосберга еще хочу поподробнее с вами поговорить. Ну, вот, новость буквально последних нескольких часов: обратился в суд Лев Шлосберг с заявлением на неправомерные, по его мнению, действия коллег из Псковского областного собрания, которые, напомню, на прошлой неделе лишили его мандата. Тут звучало предложение Михаила Ходорковского, что, вот, было бы в этой ситуации, наверное, логично сделать Льва Шлосберга лидером вообще партии «Яблоко». Как вы видите эту ситуацию? В.Рыжков ― Два разных вопроса здесь. Что касается лидерства Льва Шлосберга в партии «Яблоко», это пусть решает сама партия «Яблоко». Я лишь выражу свое мнение, что да, действительно, Лев Шлосберг своим невероятно мужественным поведением, когда он опубликовал первым в стране в своей газете информацию о засекреченной до сих пор гибели Псковских десантников на Украине, и за это его изувечили, избили в Пскове. В том самом Пскове, где губернатор Турчак, судя по всему, прямо причастен к избиению Олега Кашина, и пока работает спокойно, и в ус не дует. Я считаю, что Лев Шлосберг настолько мужественный, смелый и порядочный человек, настоящий патриот и гражданин, что если партия «Яблоко» поднимет его статус в партии каким-то образом, то, наверное, это будет очень правильно. И я не удивлюсь, если так произойдет. Что касается обращения в суд. Напомню суть дела. Я работал в парламенте 4 созыва, я отлично помню, что единственным основанием всегда для лишения мандата была уголовка. Вот, если кого-то убил, изнасиловал, ограбил и это доказано в суде, ну, действительно, уголовник, признанный таковым в суде, он не может быть депутатом. Логично, да? Не место уголовникам в законодательных органах страны. Лев Шлосберг – интеллигент, умница, председатель псковского «Яблока» — был лишен мандата вовсе не из-за того, что он кого-то изнасиловал, ограбил, избил, вскрыл монтировкой чью-то дверь, а за то, что он на общественных началах выполнял функции защитника в суде. Ну, это же абсолютный дебилизм и абсурд. И я думаю, что что надо сделать Льву Шлосбергу? Надо обязательно пройти все инстанции в судах, потому что это лишение мандата – это абсолютный абсурд, беспредел и беззаконие. И обязательно параллельно обжаловать в Конституционном суде, потому что Конституционный суд, если у нас он хоть в какой-то степени остался как суд, он, конечно же, должен вернуть ему мандат, потому что подобного рода абсурдные, смешные основания не могут давать возможность одним избранным депутатам лишать мандата другого всенародно избранного депутата без всяких на то уголовных оснований. Т.Фельгенгауэр ― Спасибо большое. Это было особое мнение Владимира Рыжкова. В.Рыжков ― Спасибо, Татьяна, спасибо слушателям.

Ссылка на источник