Ирина Воробьева ― 20 часов и 6 минут в столице. Всем здравствуйте! Добрый вечер! Это программа «Будем здоровы». Здесь в студии Геннадий Онищенко, Ирина Воробьева. Геннадий Григорьевич, здравствуйте! Геннадий Онищенко ― Добрый вечер! И. Воробьева ― Мы… У нас сегодня с Вами тема звучит как детский и взрослый отдых летом. Наконец-то лето наступило. Даже в Москве можно его как-то почувствовать. Но про детский отдых мы с Вами много говорили в предыдущих программах, и можно уже какие-то первые итоги летние уже подвести, насколько я понимаю. Г. Онищенко ― Да. Значит, я предлагаю такую повестку. Значит, действительно предварительные итоги 1-й смены самой важной со всеми ее положительными и отрицательными сторонами. 2-е – незабвенные клещи в целом по стране, ну, и применительно к детскому лету тоже. Так? Наверное, немножко скажем о том, как людям с рисками состояния здоровья вести себя в жару. Так? Ну, и если хватит времени, скажем немножко о хадже. Да? И. Воробьева ― Хадже? Г. Онищенко ― Хадж, который у нас будет в этом году. В этом году он будет в начале… в конце лета, в сентябре, но к нему надо готовиться. Надо прививаться. Надо выполнять соответствующие мероприятия. Это тоже, в общем-то, своего рода вот духовный отдых. Ну, и на этом, пожалуй, завершим. Да? Это вот первое. Ваши предположения, что лето началось, они очень опрометчивы, потому что лето уже заканчивается. И. Воробьева ― Подождите. 23 июня только. Г. Онищенко ― Сегодня 1-й день, когда солнышко начинает уходить за горизонт. И. Воробьева ― Вы имеете в виду, что день на убыль идет. Г. Онищенко ― А это уже что? Это уже осень. И. Воробьева ― Нет, нет еще. Подождите. Нет, нет. То есть только-только начали… Лето только-только началось. Г. Онищенко ― Так астрономию мы отставили в сторону. Я сказал свою точку зрения, чтобы Вы не вводили в заблуждение, и пошли по программе, которую мы с Вами определили. Так? Итак, что с нашим летом? И. Воробьева ― Точнее с его 1-й сменой. Г. Онищенко ― Значит, наша 1-я смена в этом году… в этом году была, ну, она как и всегда была самой большой. Начало работать более 42-х с половиной тысяч оздоровительных учреждений. И. Воробьева ― По стране? Г. Онищенко ― По стране. Да. И где-то в них отдохнуло, заехали 3 миллиона 40 тысяч детей. Так? Везде смена еще не закончилась, потому что они шли в дискретном режиме примерно неделю, но есть уже данные по оздоровительному эффекту репрезентативной выборки тех, кто был. Итого в 1-ю смену у нас оздоровительный эффект по этому году, по 16-му составил где-то 91-92 процента. И. Воробьева ― Что это значит? Это… Г. Онищенко ― Оздоровительный эффект считается каким образом? Это рост, вес ребенка до, после, объем легких и мышечное напряжение дельтовидных… ну, скелетной мускулатуры. И вот 4 этих индикативных показателя соответствующим образом коррелируются между собой, и выводится оздоровительный эффект. То есть человек подрос, набрал вес, и у него возросла физическая сила, и вырос объем легких. Так что вот такая у нас ситуация. Это по оздоровительному эффекту. Ну, конечно же, мы не можем обойти ту ситуацию, которая произошла в Карелии. Я ее уже много комментировал и могу сказать следующее, что на удивление… Ну, начнем с того, что в этой республике есть такая практика, хорошая практика, унаследованная еще с прошлой жизни и которая все 30 лет исповедуется в нашей стране, что в каждом субъекте Российской Федерации создаются комиссии по приемке детских оздоровительных лагерей… И. Воробьева ― Перед началом сезона. Г. Онищенко ― Перед началом. Это комплексная межведомственная комиссия, в которую входят все надзоры: пожарный, спасение на водах, технический, санитарный. Они комиссионно принимают, обследуют это и дают вердикт. Так вот такая комиссия в этом субъекте не работала, и все шло, как говорится, самотеком. И я не знаю, как руководство республики для себя делало выводы о готовности, предположить мне трудно. И. Воробьева ― А Роспотребнадзор местный, он же тоже имеет отношение к открытию… Г. Онищенко ― Значит, что касается, как вот там оказалось, там есть только одно заключение Роспотребнадзора перед запуском, в котором черным по белому написано, что лагерь можно открыть, но походы детей запрещены, потому что ничего не было предъявлено. Помните, мы как-то говорили, в лагерях по нашим правилам регламентируется лишь один вид походов – это пешие. Там написано, что не дальше 20 километров. Там написано, через сколько нужно делать привал. Там требуется обработка от клеща любимого как самой трассы, так и места… мест дислокации этих детей. И. Воробьева ― Ну, где они останавливаются. Г. Онищенко ― Где они будут останавливаться. Поскольку этого не было сделано, им запретили. Отдыхайте, но внутри своего здания. Ни о каких морских, речных сплавах речи не шло и идти не могло, потому что это даже не регламентируется санитарными правилами. Просто это не допускается. Понимаете? Поэтому что касается воды, санитарные правила регламентируют лишь оборудование пляжа. То есть состояние песка, температуру воды и химический и биологический анализ этого… И. Воробьева ― Воды. Г. Онищенко ― Воды, которая… где вот в непосредственном месте купания, возможного купания детей. Раздевалки, там лежаки, ну, вся вот эти… вся инфраструктура, которая в этом присутствует. Конечно, о пляже даже речь не шла, потому что 1-я смена была холодной. И. Воробьева ― Ну, и там озеро, оно вообще холодное. Г. Онищенко ― Да, оно холо… Ну, Карелия. Карелия. И вот то, что было – это шло вне рамок здравого разума и рассудка. Вот. Поэтому все, что произошло… Ну, во-первых, за этим лагерем никаких плавсредств вообще не числилось. И вот эти надувные матрасы, по-другому их не назовешь, ну, наверное, существует требование и к ним со стороны других служб, ну, например, ГИМСа. Да? Но не такое это большое озеро, не так много там… Кстати, это единственное учреждение детское оздоровительное, где отдыхают дети. Конечно же, не могли они не видеть, профессиональные спасатели, что по рекам ходят вот такие вот… И. Воробьева ― Детские сплавы. Г. Онищенко ― Безобразие. Ведь было 49 детей. Как это вообще? Это не спав. Сплав – это, я так понимаю, по реке, а тут настоящее озеро. Вот. Ну, я уж не говорю о том, что там вообще связи не было между ними. Это благодаря вот этой девочке, которая нечеловеческими усилиями вышла из этой ситуации, дошла до населенного пункта, и только потом все спохватились. А до этого? И. Воробьева ― А до этого… Г. Онищенко ― Неважно. И. Воробьева ― … проводили, им там тоже сообщили уже, что группа пропала. Г. Онищенко ― Неважно. Неважно в данном случае. Должна быть система слежения. И. Воробьева ― Ну, конечно. Такое сообщили… Г. Онищенко ― Другое дело, что может кто-то там по-другому это… И. Воробьева ― 15 часов в любом случае прошло. Г. Онищенко ― Итак, 1-е. 2-е – конечно же, это все могло быть. Но я скажу, что в Карелии ситуация еще более сложная. Я вот припоминаю 12-й год, когда Владимир Владимирович проводил совещание, уже это было начало июня, и это был северо-западный… Ленинградская область. Великолепный лагерь спортивный, современный, отреставрированный, ну, все там при нем. И тогда на меня уже вот нападали от господина Шпаро, открывают лагеря туристические… Кстати, есть у нас требования и к палаточным лагерям, которые в основном, ну, специализируются на туристических маршрутах. Есть для стационарных палаточных. Есть для перемещаемых палаточных. И там регламентируется один пеший туризм. Никаких морских… И. Воробьева ― Водных там еще. Г. Онищенко ― Водных. Ну, кому-то, может быть, захочется детей с самолета сбрасывать с парашютами. Понимаете? Но этого не допускается нигде. Так вот тогда возмущенная общественность в виде господина Менделевича, он активист большой, издает журнал «Вольный ветер». Вот санитарный надзор, вот они у нас на горло песне наступают. Все делают не так. Надо дать свободу. И уже где-то в 15-м году они договорились о каком-то большом совещании, которое они проводили, что единственное правило, которое должно быть, – это здравый смысл. И. Воробьева ― Ну, неплохо звучит. Г. Онищенко ― Неплохо звучит. Конечно, здравый смысл мой, здравый смысл – Ваш, здравый смысл уважаемых мною и отца, и сына Шпаро как великих путешественников. Это действительно неординарные люди. Но позвольте, давайте каждый будет заниматься своим делом. Вот на сегодняшний день, насколько я понимаю, на вот эти лагеря Шпаро, которые там есть же, на другом только озере, вообще никаких разрешений не выдавалось. И поэтому эту вещь, конечно же, надо регламентировать, потому что его нет. Ведь порядок такой: я хочу оздоровить детей, я заявляюсь, и я предъявляю все документы, избыточные они, не избыточные, но мы увидели с Вами это. Да? Но и потом только даются все разрешения. Итак, в республике комиссия не работала, хотя это практика. Она, как правило, возглавляется заместителей губернатора, ну, в данном случае заместителем главы правительства, наверное, который отвечает за социальный блок. Туда все входят, комиссионно решается, комиссионно выносится вердикт. Я уж не говорю о составе персонала, который там был. Ну, конечно же, здесь мы должны либерализовать, мы должны давать право бизнесу работать. Но, извините, никто не давал нам право так вольно распоряжаться судьбами, здоровьем чужих детей. Поэтому еще раз хочу напомнить, уважаемые коллеги, все правила, написанные здоровьем, а иногда и жизнями детей как любые правила. Это огромная трагедия, но я призываю всех, кто нас слышит, я надеюсь, что нас слышат и те, кто занимается детским отдыхом, что у нашей страны есть огромный опыт, он уникальный опыт, он сохраненный в то время, когда мы все выбрасывали, как говорится, за борт истории, и мы должны эти добрые традиции продолжить. А для этого мы должны с высочайшей ответственностью, с беспрецедентной скрупулезностью выполнять все, что есть, и нести ответственность за то, что мы не сделали. Наши дети должны отдохнуть. Наши дети должны набраться сил и прийти в новый учебный год оздоровленные, вот преодолевшие те тяготы предыдущего учебного года и радующие нас своими успехами, потому что они наше будущее. И. Воробьева ― Люди спрашивают… Наши слушатели вот из тех, кто… Г. Онищенко ― Вот еще я про лагерь скажу. Значит, вот тема клещей. Вот мы сказали, почти 3 миллиона – 1-я смена. Это беспрецедентно большая смена. Раньше мы где-то, ну, на 2 еле выходили в 1-ю. Это самая большая… И. Воробьева ― Почему такая цифра разная? На миллион. Г. Онищенко ― Объясню. Так вот всего присасываний клещей на территории лагерей было 3. И. Воробьева ― По всей стране? Г. Онищенко ― По всей стране. Но это беспрецедентно много. Два – в Красноярском крае и еще где-то. Вот этого допускать нельзя. Вот за это надо, ну, с моих коллег спрашивать по полной. Не может быть такого. Не должно быть такого. Кстати, и здесь запретили пешие проходы, потому что они их не, ну, соответствующим образом не санировали. И. Воробьева ― Вы имеете в виду, на Арбате им запретили пешие проходы или где? Где запретили? Г. Онищенко ― Давайте мы в другой… И. Воробьева ― Я просто не понимаю, о чем Вы говорите. Где запретили? Г. Онищенко ― То есть это в Карелии. В Карелии. И. Воробьева ― В Карелии вообще запретили? Г. Онищенко ― Вот в этом лагере. И. Воробьева ― А, в этом лагере Вы уже говорили. У нас слушатели спрашивают, вот родители спрашивают: «Хорошо. Мы хотим оправлять детей в лагерь. На что обращать внимание? Как выбирать этот лагерь? Из каких соображений?» Г. Онищенко ― О! Это хорошее предложение. Ну, во-первых, из чего выбирать? К счастью, у нас сейчас достаточно хорошо развита интернет-связь. Это большое приобретение наше. Как правило, все лагеря имеют свои сайты. Можно ознакомиться. Они дают предложения и описание ситуаций, и специализацию этих лагерей. То есть климатическая зона и, конечно же, инфраструктуру описывают. И тут же не скроешь, если там нет корпусов, а они говорят, что они есть, это не скроешь. Это 1-е. 2-е – конечно, та добрая история, которая есть у людей и так далее. У нас сегодня огромная работа проведена, и она продолжается сейчас по реставрации, по существу возрождение «Артека». Еще в этом году 3 или 4 лагеря… А там всего 13 лагерей на одной территории находятся. Это огромная заслуга государства, потому что я думаю, что «Артек» уже в новом идеологическом и материально-техническом, и оздоровительном качестве возродится как круглогодичный лагерь. У нас есть хорошие лагеря на побережье черноморском Краснодарского края. Это, прежде всего, «Орленок». У нас есть круглогодичный лагерь «Парус» на Дальнем Востоке. Да? Это, так сказать, наши мэтры. Конечно же, есть и другой ограничитель – доступность, прежде всего, финансовая. К сожалению, государство не предоставляет вот тех льгот, которые были раньше… И. Воробьева ― Там для сотрудников там… Г. Онищенко ― Зачем? Нет, не для сотрудников. Для сотрудников это хулиганство, когда сотрудник едет и везет своих детей. Я не знаю, за кем он смотрит: за своими детьми или за… А когда вот для многодетных семей… Вот когда я был многодетным отцом, сейчас я многодетный дед. Да? Вот. Многовнучный дед. У меня было такое правило: я за 10 рублей покупал путевку для одного, а 2-й ехал бесплатно. Итого, за 5 рублей даже советских больших денег я 2-х детей мог оздоровить месяц. Сегодня, конечно, это недоступно. И сегодня здесь, на этом сегменте нам, конечно, нужно вопросы решать и двигать, потому что не может быть… И вот сегодня теперь вот этот наш отдых с Вами. Как он называется? Пришкольный отдых или лагеря дневного пребывания. Ну, я к ним всегда отрицательно относился. И. Воробьева ― Почему? Г. Онищенко ― Ну, это не отдых. Это квази-отдых. Это пригляд. Но как бы я к ним… И. Воробьева ― Ну, куда деваться? Г. Онищенко ― … не относился, деваться некуда. И Москва у нас 3 года назад закрыла это все вот так одним махом. Но, слава Богу, в этом году это возрождается в новом качестве, но, конечно же, надо набирать темпы, потому что очень много в Москве детей осталось из-за того, что они не могут по экономическим соображениям поехать… У родителей нет денег, значит, ребята находятся в Москве, в других крупных городах. Вот на эту тему нужно рассуждать и, наверное, уже вновь в следующем оздоровительном цикле эта тема должны быть обязательно поднята, а самое главное – решена. Теперь, теперь что касается детского отдыха… И. Воробьева ― Вот тут разницу в цифрах, Вы сказали, объясните. Вот не дотягивали до 2-х миллионов, а сейчас 3 миллиона. Просто большая разница. Откуда? Г. Онищенко ― Ну, количество лагерей добавилось. Ну, конечно, не за счет того, что… не за счет загородных, потому что цифра загородных лагерей, к сожалению, к сожалению, продолжает… продолжает падать. Ну, загородные лагеря, их сложнее содержать. Они, как правило, работают 3 месяца в году, остальные 9 месяцев их нужно поддерживать. Вот. И вот здесь, конечно, это могут потянуть или только очень богатые хозяева. Вот. И так далее. Поэтому здесь сложнее. А в остальном в основном мы, конечно, выходим на пришкольных лагерях. Ну, сейчас палаточные лагеря, вот которые… о которых я говорил. Их тоже нужно… Если говорить о Москве, чтоб быстрее завершить, у нас действительно стоит жаркая погода. Но Вы знаете, что у нас к летнему сезону готовилось 11 зон отдыха с купанием. Да? И. Воробьева ― В черте города? Г. Онищенко ― В черте города. Да. И 46 зон отдыха без купания. Из них 10 сейчас принято в эксплуатацию. Но о них наши москвичи знают. Это, конечно, мизерно мало для такого количества людей. Вот. Ну, и нельзя где попадя открывать, потому что это тоже большая ответственность и с точки зрения чисто физической безопасности, и с точки зрения, конечно, возможности с купанием приобрести еще какое-то инфекционное заболевание. Вот. А так я думаю, что наша 1-я смена завершится. Она вот уже буквально завтра и послезавтра, а 2-я уже начнется с понедельника, начнутся заезды уже на 2-ю смену детей. И если мы добавим на 2-ю смену лагерей загородных, то, конечно, пришкольные, они резко сократятся, потому что надо начинать ремонт школ и готовить их к следующему учебному году. По клещам мы должны с Вами сказать, что… И. Воробьева ― Да, клещи – это… Г. Онищенко ― Что касается клещей? Ну, мы говорили, и это достаточно противное членистоногое. Оно стартануло очень резво. Вы помните, мы… И. Воробьева ― У нас ранняя весна какая-то была. Проснулись… Г. Онищенко ― Ранняя весна была. Они проснулись рано. Это действительно так. Значит, по сегодняшнему дню у нас 200 тысяч человек, которые обратились с присасыванием. 290 тысяч человек. Но что в этом плане успокоительного есть? Успокаивает здесь то, что у нас вирусофорность, особенно по самому, так сказать, классическому показателю, который называется «клещевой весенне-летний энцефалит», она составляет 1 процент. И. Воробьева ― 1? Г. Онищенко ― 1. И. Воробьева ― О! Это… Г. Онищенко ― Хорошо. И. Воробьева ― … успокаивает действительно. Г. Онищенко ― Это хорошо. А по 2-му показателю, это боррелиозу – 4,6. 4,6 процента, поэтому здесь… Но, тем не менее, заболевания регистрируются. И таких заболевших у нас где-то 305 случаев клещевого энцефалита. И. Воробьева ― Энцефалит уже. А где больше всего в регионах? Г. Онищенко ― Значит, есть такая у нас с Вами таблица… Ну, конечно, классические наши регионы, если говорить о Европе: Тверская область. У нас из 30 административных территорий 12 эндемичные. Ярославль как всегда – 23:18. То есть из 23-х 18 имеет серьезный рост. Ивановская область. Ну, Московская область продолжает быть достаточно спокойной. Из 53-х только в 2-х: Талдом и Дмитров эндемичны. Но для москвичей это очень важно. И. Воробьева ― Они на границах, значит, с Тверской областью там. Поэтому… Г. Онищенко ― Эндемична Архангельская область – 25:18, Карелия – 18 административных территорий, из них эндемичных 11. И вот поэтому… И. Воробьева ― Собственно запрещают походы. Г. Онищенко ― Да, да. Республика Коми, республика… Новгородская область. Все 24 административных территории, все эндемичны. Нижний – 50:31, Башкирия – 68:42. И. Воробьева ― Тоже много. Г. Онищенко ― Тоже много. Вот. Марий Эл – 17:10. Татарстан – 45:30, Самара – 35:26. Но зато где-то 27 субъектов, в которых все благополучно. Ханты – 22:19, Курган – 26:19, Бурятия… Иркутск – 36:30. Свердловск – очень тяжелая ситуация. Там все субъекты… И. Воробьева ― Все? Г. Онищенко ― Все районы… Ну, там это всегда было. Это классика эндемическая. И. Воробьева ― Мы сейчас вынуждены прерваться на выпуск новостей. Это программа «Будем здоровы». Геннадий Онищенко, Ирина Воробьева. Продолжим. ********** И. Воробьева ― … 35 минут в столице. Продолжается программа «Будем здоровы». Геннадий Онищенко, Ирина Воробьева. И мы говорили про клещей и про цифры, которые уже к этому моменту есть. Г. Онищенко ― Да. Ну, я же уже Вам всех назвал, сколько присасываний, сколько больных. Вот. 1 116 – клещевой боррелиоз. А здесь, ну, поскольку мы говорили, что вирусофорность по боррелиозу выше и соответственно больше заболевших, чем было в предыдущий год. Вот если говорить, где больше всего – это Свердловск, Кировск, Новосибирск, это… Ну, собственно как мы географию осваиваем, это по существу ее повтор, только уже применительно к такому печальному итогу как заболевания. Вологодская, Московская… Московская, поскольку больше всего Белгородчина, Пенза, Красноярск, Забайкалье, Приморье, Ставрополье, Хакасия и так далее. И. Воробьева ― Андрей просит рассказать про Ленобласть. Она не звучала. Г. Онищенко ― Ленобласть? Ему что интересно? И. Воробьева ― Про то, сколько там и как по районам, я так понимаю. Г. Онищенко ― Вообще Андрей мог бы зайти на сайт соответствующий и посмотреть. Но пойдем навстречу пожеланиям трудящихся. Ленинградская область. 17 административных территорий. И. Воробьева ― Ну, не так плохо. Я так понимаю, да? Или плохо? Г. Онищенко ― Смотря какие. Смотря какие территории. Вот поэтому, конечно же, надо быть… Коллеги, вот я все-таки прошу, не выдыхайте, даже если кого-то не назвали, с облегчением. Всегда надо быть разумно осторожными. Вот это самое, самое четкое правило. Самое четкое правило. Итак… Итак, но как мы сказали, это мы все-таки говорим об эксклюзивной группе организованного отдыха. Но у нас же с вами много и не организованного отдыха. И. Воробьева ― Я этим занимаюсь каждый выходные – неорганизованным отдыхом. На дачу езжу в смысле. Г. Онищенко ― Ну, на дачу Вы ездите заниматься активным отдыхом. Вы вспалываете или вспахиваете, или взрыхляете грядки… И. Воробьева ― Поливаю цветы каждый день. Г. Онищенко ― Ну, и правильно делаете. Это хорошо. Это хорошо. Но Вы молодая, слава Богу, здоровая и жизнелюбивая сотрудница «Эха Москвы». Так назовем Вас. А у нас большая когорта людей, прежде всего, конечно, старших возрастных групп, у которых есть, конечно же, проблемы. Да? И вот как раз к ним я бы сейчас хотел обратиться. Вот. Москва. Температура достаточно высокая. Влажность еще больше. И, конечно же, прежде всех людям заболеваемости… болеющими системами заболевания, прежде всего, конечно, сердечнососудистые, тут, конечно, надо соблюдать правила. Вы их, безусловно, все хорошо знаете, но поскольку повторение – мать учения, – да? – мы можем еще раз их повторить. Да? Ну, есть люди, которые, как говорят, хорошо переносят жару или плохо переносят жару. Что значит «плохо переносят жару»? Как правило, это люди, у которых или избыточный вес, или гипотоники, или люди с гипертиреозом. И. Воробьева ― Что? Ну, гипотоники – это, я понимаю, пониженное давление. А гипертиреоз – это что? Г. Онищенко ― Это когда Ваша щитовидная железа избыточно выделяет… И. Воробьева ― То, что она выделяет. Г. Онищенко ― Она выделяет эндокринное… Это же важнейший сегмент эндокринной системы. И вот когда эта функция щитовидной железы нарушена, – так? – тиреоз, тиреотоксикоз бывает у нас, поэтому у них, как правило, идет… симптомы вот раздражения, плохой переносимости этого. Поэтому здесь это надо помнить. Что нужно сделать? Конечно же, в самые жаркие часы не выходить. Если вы выходите, то, ну, как минимум за полтора часа надо поесть. Если пообедать и сразу выйти, может быть даже и потеря сознания, ну, вот в таких ситуациях. Конечно же, очень важные обстоятельства – соблюдение питьевого режима. Самое важное. Ну, как минимум должна быть бутылочка воды. Нам с Вами нужно кроме пищи, кроме 1-го блюда там, 2 с половиной литра воды пить. И. Воробьева ― Это в день или это… Г. Онищенко ― В день. В день. Суточная норма. Да. Вот. Поэтому нужно, чтоб была вода с вами. Ну, конечно же, если крайняя нужда, то те препараты, которые прописал врач, в которые вы верите, в тех дозировках, которые вам даны, нужно иметь с собой и принимать, потому что нельзя здесь быть, ну, как бы… проявлять такую беспечность. Вот. Поэтому вот если мы это все будем соблюдать, то, конечно же, это будет все нормально. И тогда это даст нам возможность спокойно пережить очень короткое, поверьте, московское лето. По моим подсчетам жарких дней у нас будет… за 3 месяца бывает максимум 20. Максимум. Так что не так уж плохо мы и живем, как нам иногда кажется. Вот, конечно же, все это касается и детей. Конечно же, все это касается взрослых с точки зрения перегревания там… на голове было соответствующее прикрытие от солнца, потому что локальное перегревание, оно тоже может сказаться, потому что адаптивные возможности и у детей еще не выработаны, а у старшего поколения они уже изношены. Все это надо помнить, и все будет хорошо. И. Воробьева ― Хотела спросить про кондиционеры, но в том смысле, что перепад температур очень жесткий получается. Из очень жаркого… там жаркой улицы заходишь там в очень холодное помещение. В этот момент что-то происходит с организмом плохое, потому что вот… Г. Онищенко ― Значит, во-первых, я никому не рекомендую увлекаться кондиционерами. Если это кондиционеры системные, то есть единые на здание, то они опасны таким заболеванием как легионеллёз. Ну, это, в общем-то, достаточно известная вещь. Раньше она называлась окопной болезнью или болезнью землекопов. Легионелла всегда была в земле, и вот люди заражались, работая в земле, там занимаясь общественным трудом, вскапывая, разрыхляя землю. А где-то вот в 70-80-е годы… 80-е годы при встрече ветеранов войны в Соединенных Штатах они вдруг заболели очень тяжелой формой пневмонии, и многие из них умерли. И когда начали разбираться оказалось, что банальная легионелла, которая всегда была и проявляла себя как единичный случай, здесь вызвала огромную вспышку с высоким количеством исходов летальных, потому что вот эти кондиционеры, где для охлаждения используется градирование с теплой водой, они оказались для этой легионеллы, ну, будем говорить, благодатной почвой, инкубатором. И когда они разносились по… И. Воробьева ― Центральной системе. Г. Онищенко ― … системе централь… охлаждения, то это одна сторона. А вот то, о чем Вы сказали, конечно же, мы, во-первых, с 1-й стороны мы делаем разадаптацию своих… своей адаптационной системе температурной. Да? Когда мы с вами… мы постоянно находимся в тренинге, когда мы там большую часть суток в комфортной температуре, то любой выход, конечно, на жаркую, влажную атмосферу, он, конечно, является очень серьезным испытанием плюс еще… А возврат так еще хуже. А некоторые просто под кондиционерами спят и просыпаются с пневмонией. И поэтому я бы просил, во-первых, тело надо держать всегда в тренинге хорошем, в том числе и адаптационном с точки зрения температурного… температурной адаптации, и как можно меньше пользоваться вот этими новоделами. Даже вот те кондиционеры, которые являются локальными, они тоже… их надо чистить, за ними нужен соответствующий уход. А кто этим занимается? Как дома поставили, пока не задымился, никто никакого мастера не вызовет. Нет этой культуры. Равно как и у тех, кто нам их продает, нет культуры… И. Воробьева ― Отслеживать… Г. Онищенко ― … обеспечивать санацию этих… В следующей жизни, может быть, это будет. Но я думаю, к следующей жизни мы откажемся от этой системы баловать свой организм незаслуженными им послаблениями. Правильно я сказал? И. Воробьева ― Ну, как-то такая Спарта прям получается. Тут возвращаясь к нашей предыдущей теме, Александр спрашивает: «А почему в советское время от клещей почти не было? Я в юные, молодые годы в Ленобласти свободно ходил в лес, лежал в траве. Вообще ничего не боялся». Г. Онищенко ― Если бы он нам еще сказал, сколько ему лет. Ну, раз он вспомнил советское время, значит… И. Воробьева ― И был там в юные годы как раз. Г. Онищенко ― … ему уже за 50. Действительно это было так. У нас был тогда… Ну, это уже объясняли в прошлый раз, но можем повторить. У нас в той жизни был дуст… И. Воробьева ― Которым травили… Г. Онищенко ― У нас у лесников была система авиации собственная, и мы нещадно, не жалея, опыляли все и вся. И действительно был период, когда клещ у нас был изжит на территории Европы и базировался только за Уралом. Но даже тогда с советским размахом у нас не хватило все-таки смелости всю тайгу засыпать дустом. Это сыграло свою роль. Клещ ушел. Но мы оставили тяжелое наследие дуста, который в конечном итоге после длительного использования оказался серьезным онкогеном. Он оказался веществом, которое практически не поддается деструкции естественной. Его сейчас много иногда и даже в подземных водах находят, потому что он никуда не делся, он накапливается и играет очень отрицательную роль. С другой стороны, ну, понятно, что мы возомнили из себя, черт знает что, мы властелины природы. Понимаете? Ну, вот мы уничтожили целый живой вид на огромной территории. Ну, хорошо. А все равно этот баланс кто-то должен был занять. Ведь этот клещ – это часть биологического баланса. Он являлся и хранителем, и переносчиком целой группы вирусов. Да? Обязательно же эту нишу кто-нибудь заполнил бы, но мы одумались, перестали это делать. Перестали это делать. И где-то начиная с 94-го года, клещ снова вернулся в Европу. Он зашел через вот Пермь, через вот север, через Вологодскую, Ярославскую область, и сейчас он уже и в Москве. То есть он вернулся. Вот. И сейчас совершенно другая тактика используется. Это тактика выборочной, целевой дезинсекции. Вот я говорил, пионерские лагеря, железо. 3 миллиона детей только… И. Воробьева ― 3… Г. Онищенко ― Катастрофически много, но всего 3 укушенных. Это раз. 2-е – обработка там, где скопление людей. Ну, условно говоря, проводят там какой-нибудь Грушинский фестиваль, тем более Новгородская область… Провести парки, лесопарки московские, прежде всего, там, где люди гуляют, там, где собираются, там, где проводятся массовые мероприятия, – да? – святое дело нужно сделать. Вы понимаете? С одной стороны мы вроде бы как бы возвращаем себя в разумный баланс природы. А уж если ты выходишь за пределы этой вот, будем говорить, отведенной на этот короткий, жаркий период территории, то, пожалуйста, соблюдай те правила, о которых мы сказали. Да? И. Воробьева ― Ну, это несложно. Это просто… Г. Онищенко ― Они несложные. Поэтому нам надо вот такой тактики придерживаться. Даже вот равного по эффективности и по длительности действия, как был дуст, нет такого сегодня дезинсектанта. А все те, которые используются сегодня, они с более коротким, ну, лагом действия. Вот. Ну, а потом самое главное – давайте не только о себе думать, а думать о природе еще. Понимаете? Вот так бы я объяснил эту ситуацию. Так. У нас еще с Вами вот была тема Бразилии. Да? И. Воробьева ― Да, да, в новостях. У нас с Вами несколько минут еще есть. Г. Онищенко ― Вообще сюрреализм какой-то. Самые грязные вот из крови американских, немецких, английских олимпийцев, можно ее перегонять и делать фабрику для добычи самых экзотических стимуляторов. У них кровь не течет в жилах. У них течет вот этот раствор. И. Воробьева ― А что же их не ловят-то? Г. Онищенко ― А очень просто. Ведь химия простая. Вот если мы сейчас им исследуем кровь, то мы найдем все. Но вопрос будет в тупую правильный. Извините, а это же не запрещено. А вот запрещено только вот это. То есть они разрабатывают более сильные, более мощные, более современные. То, что устарело, отсекается. И все. И получается так, что на Олимпиаду едут самые, как выразилась Ваша диктор, «грязные». То есть самые нахимиченные, как я скажу, самые простимулированные всеми возможными и невозможными средствами, а самые чистые остаются. И вот Пьер де Кубертен – это отец-основатель современного олимпизма, конечно, где-то там на небесах очень гневается по этому поводу, потому что он-то замышлял Олимпиаду как что? Как средство примирения народов. А мы из нее сделали примитивный инструмент для разжигания вражды на пустом месте. Не может быть спорт современных достижений, те запредельные нагрузки, которые они переносят, без использования и медикаментозных, и не медикаментозных стимуляторов восстановления организма, восстановления физического, психического и метаболического. Что касается зики? Зика, она тоже была предметом: будет, не будет Олимпиада. Данные последние всемирной организации говорят: 372 тысячи подозрений, 53 488 подтверждений у нее. Так? Что касается Бразилии? 148 подозрительных, 39 993 – это подтвержденных. И. Воробьева ― Это столько в Бразилии получается… Г. Онищенко ― В Бразилии. Вот всего в мире 53 488, а в Бразилии – 39. И. Воробьева ― То есть почти, в общем, ну, почти все там, скажем так. Г. Онищенко ― Не почти все там, но где-то три четверти там точно. Вот. 6 смертельных. Всего 13 смертельных. Половина смертельных в Бразилии. Поэтому, конечно же, олимпийцы… это вершина их жизни. Человек посвятил свою жизнь этому благородному преодолению природы. Конечно, они… им создадут условия, я уверен. Там с комаром можно бороться. Это не проблема. Что касается болельщиков? А их ожидается всего 500 тысяч там, ну, решайте сами. Решайте сами. И если наши болельщики, наши олимпийцы должны ехать и поедут, потому что это шанс в его жизни, то болельщики могли бы продемонстрировать такое гневливое небрежение этому всему. Не поедем. Мы гордые люди. А вы к нам приезжайте на футбол в 18-м году. Вот тут-то мы вас ни зикой, никакими махинациями, никакими примитивными интригами обременять не будем вас. И. Воробьева ― А обычным болотным комаром, так сказать. Г. Онищенко ― Как Вам не стыдно? И. Воробьева ― Мне? Мне вообще ни разу… Я в Москве… Г. Онищенко ― Во-первых, болотных… И. Воробьева ― … от комаров спасу нет вообще. Ужас! Г. Онищенко ― Болотных комаров… Во-первых, такой номинации не существует. Вот. поэтому давайте не будем. Мы встретим с хлебом, с солью. Да? И покажем вам вершины олимпийского гостеприимства. Вот что я хотел сказать. Хадж мы скажем что-нибудь? И. Воробьева ― Да, у нас 4 минуты есть еще. Г. Онищенко ― У нас с вами, коллеги, больше… большая часть нашего населения готовится к хаджу. Он в этом году будет у нас в конце лета – начале сентября. Потом будет умра еще. Ну, это малый хадж. Значит, что требует Саудовская Аравия? Это нужно прививки перед тем, как подать документы. Прививка как всегда менингитная. Это уже десятилетиями длится. Ну, вот на моей памяти, лет 30. Так? Должен привиться 4-компонентный менингококковый… Вакцина от менингококкового менингита. Так? Что он еще требует? Сезонную прививку от гриппа требует. Это тоже, кстати, но это недавние меры и так далее. Ну, естественно требование к багажу не везти продукты питания кроме законсервированных и в том объеме, в котором тебе нужно, а не просто так. Так? Людям преклонного возраста, беременным женщинам и детям, а также кто страдает хроническим заболеванием сердечнососудистым, почечным, дыхательным, сахарным диабетом, иммунодефицит, опухоли, воздержаться в этом году от совершения хаджа. И. Воробьева ― А почему? Г. Онищенко ― В интересах своего здоровья. И. Воробьева ― А это только в этом году так? Г. Онищенко ― В этом году да. В следующем году… Придет следующий год, будут определяться. Ну, видимо, они ожидают высокую температуру, и поэтому вот то, что мы говорили нашим гражданам в Москве, ну, это примерно одна и та же интерпретация, только уже… Ну, и, конечно же, гигиена. Поскольку синдром… коронавирусный ближневосточный респираторный синдром, так называемый «SARS», он не снят с повестки дня. Рекомендуют чащу мыть руки с мылом, использовать салфетки при кашле, чихании, использовать, выбрасывать. Ну, стараться по возможности избегать вытирания руками глаз, носа, рта, избегать контакта с больными людьми, которых вы видите, носить марлевые маски и не приближаться к местам скопления верблюдов, поскольку это носители, избегать прямого контакта с ними и не употреблять кипячено-пастеризованное верблюжье молоко. Потому, что верблюд-то он же SARS. Он у нас является природным резервуаром. Значит, эта тема не снята. Это был один из кандидатов – помните? – в следующие пандемии. Но пока вот он держится там на уровне Саудовской Аравии, но Вы знаете, там же много приезжает… И. Воробьева ― Да, там очень много людей. Г. Онищенко ― Вот. Поэтому вот такие рекомендации. Есть время подумать… И. Воробьева ― Подготовиться. Г. Онищенко ― … и подготовится и духовно, и физически. А это, в общем-то, тоже одна из форм духовного отдыха. Человек, набирающийся, ну, будем говорить такой… преклоняющийся перед духовными святынями, он естественно в лучшем направлении направляет здоровье свое. У него появляется вера и спокойствие. Вот такая ситуация. И. Воробьева ― Но на этом наше время, к сожалению, закончилось в этой программе, по крайней мере. Спасибо большое. Это была программа «Будем здоровы». В студии были Геннадий Онищенко и Ирина Воробьева. До встречи!

Ссылка на источник