А. Дурново ― Это «Военный совет», всем добрый день, меня зовут Алексей Дурново. Как всегда мы выходим в субботу в 12 часов, с большим удовольствием представляю своего сегодняшнего гостя: – Сергей Волгин, подполковник, офицер штаба Командования ВДВ. Об особенностях десантирования, и действия подразделений разведки ВДВ в арктических условиях мы будем говорить сегодня. Сергей Александрович добрый день. С. Волгин ― Добрый день. А. Дурново ― А скажите пожалуйста, как проводится вообще подготовка военнослужащих к Арктике, и к арктическим действиям, к арктическим условиям? Чем она отличается от обычной подготовки? С. Волгин ― Значит как таковой отдельной подготовки, целенаправленной не производится. У нас военнослужащие занимаются согласно программы боевой подготовки, в которой предусматривается тематика ведения выполнения задач в зимних условиях, что в принципе в основном соответствует условиям Заполярья, и Арктики. Есть нюансы, но опять же таки, занятия дополнительно необходимо проводить только по требованиям безопасности потому, что есть особенности. Проводятся так же несколько занятий непосредственно перед экспедицией — это по добычи воды в условиях Арктики, по ориентированию, потому, что оно затруднено там. По особенностям выживания в тех условиях, а все остальное, что касается способов передвижения в ходе выполнения задач, что касается обустройства жизни быта, это все у нас проходит плановое занятие, согласно программы боевой подготовки. А. Дурново ― А занятия теоретические, или практические? С. Волгин ― Дело в чем? У нас как и любое обучение, включает в себя и теоретические, и практические занятия. Но занятия, которые специфические, по специфике именно выполнения задач в Арктике, они в основном теоретические – это на материке, а практических можно отрабатывать только на льдине. Потому, что нигде мы не можем создать условие движения поверхности так, как это дрейфующий лед. А. Дурново ― То есть, практически только в Арктике (неразборчиво) может? С. Волгин ― Да, да, практически только в Арктике. Потому, что реально твердая почва – это твердая почва, а когда под ногами дрейфующий лед – это совсем все по-другому. А. Дурново ― Скажите пожалуйста, как отбирают военнослужащих для вот именно арктических условий? Есть какой-то специальный отбор для этого? С. Волгин ― Нет, вы сразу когда объявляли тему, мы говорим про применение разведчиков. То есть, мы на непосредственно выполнение задач учебных в данном регионе, задействовали только разведывательные подразделения. Разведывательные подразделения, как вы понимаете, там нет случайных людей. В любое время дня, ночи, погодных условиях климатических условиях, любой разведчик должен быть готов к выполнению задач, которые ему поставлены. Поэтому отдельно отбора как такового для выполнения задач не существует. Туда убывает штатное подразделение со своим штатным командиром, и выполняет поставленные задачи, согласно руководящих документов. А. Дурново ― То есть те, кто проходит военную службу по призыву, они туда не попадают? С. Волгин ― Нет конечно, нет. Смысл готовить солдата, который приходит служить 12 месяцев, половину из которых он проводит в учебных подразделениях, отсутствует. Готовить контрактника, которому возможно придется выполнять такие задачи. Потому, что он служи достаточное количество времени, он выбрал сам себе службу такую. То есть, в этом есть смысл. Мы готовимся выполнить задачу по спасению в Арктике, и как бы брать туда солдата, который прилетел, потом уволился сразу, никому не передал опыт, никому ничего не научил, не рассказал, это не целесообразно. А. Дурново ― Практически не целесообразно, как говорится. С. Волгин ― Да. А. Дурново ― А какие вообще задачи стоят вот перед вашей группой, если не секрет? С. Волгин ― Нет, дело в том, что это не наша группа, а мы совместно с российским географическим обществом, совместно с военно-транспортной авиацией, отрабатываем вопросы по розыску, и оказанию помощи нашим гражданам нашей страны, попавшим или терпящим бедствие непосредственно в районе полюса. Потому, что ну вы знаете, там много экспедиций достаточно, вот ледовая станция в Борнео, которая организуется географическим обществом. От нее совершают пешие переходы, лыжные переходы на полюс, много там иностранцев. И как вариант, человек может оказаться в сложной ситуации, в таких условиях. Для того, чтобы экстренно оказать помощь, обнаружить, где этот один человек, группа. Их найти надо, им надо оказать первую помощь, и организовать их эвакуацию. Вот эти вопросы мы в комплексе отрабатываем со всеми взаимодействующими структурами. А. Дурново ― А мониторит кто-то вообще вот людей, группы, которые туда отправляются? То есть, известно ли кому-то, кто сейчас там есть, вот в каких количествах? С. Волгин ― Конечно, оно должно быть, это все организовано. Ну вы знаете, даже когда ходят в горы в походы часто, находятся люди, которые туда попадают и не предупреждают. В Арктике в основном, насколько я знаю, если это экспедиция через российское географическое общество, то соответственно организуется связь, она поддерживается. Но вы поймите, одно дело организовать взаимодействие, а другое дело непосредственно оказать помощь. Потому, что внештатные ситуации могут случиться когда угодно, и как угодно. Лед – он сам по себе не стационарен. Мало того, что он перемещается… Человек передал координаты, а за то время, пока выдвинулась поисковая группа, сама льдина переместилась. Плюс происходят различные разломы, идет торошение, то есть когда одна льдина на другую наскакивает, и получается торосы высотой 4-5 метров, мы такие преодолевали тоже. То есть, разломы там получаются как река, их тоже надо обходить, это все занимает время. Вертолет использовать не всегда возможно, в сложные погодные условия вертолет не может взлететь. А действительно может возникнуть ситуация, когда помощь нужна срочно: обморожения различной степени, которые могут привести к гибели человека. А. Дурново ― Вот кстати, если уж мы тему погодных условий затронули, есть какая-то разница в Арктике, зима это, весна, лето или осень? Вот от времени года меняются как-то погодные условия? С. Волгин ― Ну конечно, ну вы же спрашиваете вопросы такие, это каждый школьник знает. Есть полярный день, есть полярная ночь. А. Дурново ― Ну это несомненно, но именно вот что касается… С. Волгин ― А вы сами были когда-нибудь в таких условиях? А. Дурново ― Нет, нет. С. Волгин ― Да не в Арктике, просто в Заполярье. А. Дурново ― За полярным кругом не был никогда. С. Волгин ― Что такое вечный день, когда солнце постоянно стоит над головой, и что такое ночь, когда солнца вообще нет. Плюс соответственно зимой даже российское географическое общество развертывает свою ледовую станцию «Борнео» весной, когда туда туристов в основном запускают. В остальное время года… То есть, к лету начинается интенсивное таяние льдов, льды трескаются, соответственно база, которая там у них оставалась, там был Дмитрий Мамодалеев, они перемещались по нескольку раз в день, переносили лагерь только. Потому, что трещины, начинает расходиться, и вот все это движение. А соответственно когда полярная ночь, тогда там очень суровые климатические условия, и навряд ли кто-то отважится вот так тоже путешествовать. Хотя человек… Бывают экстрималы, которые возможно… А. Дурново ― Находятся такие люди. С. Волгин ― Да. А. Дурново ― А чем отличаются занятия на льдине, от занятий на островах? С. Волгин ― Ну, мы уже немножко с вами коснулись этой темы. Конечно в первую… Вернее не в первую, что первое приходит в голову, это конечно то, что лед. Лед – мы уже говорили, что он не стационарен, льды находятся в постоянном движении. И самое основное – это то, что затрудняется ориентированию, и определению своего местоположения. При проведении занятий на островах, остров – это все равно земля. У нас есть топографические карты, которые можно получить, есть электронные карты, которые можно загрузить в GPS, и сложности с определением его местоположения, даже когда пурга, метель и ничего не видно, не возникает. Другое дело, когда ты находишься на льдине, которая находится в движении, ландшафт ее постоянно меняется, и карты льдов не существует, но эти карты всех океанов, и так примерно, приблизительно. То есть самое основное – это основная сложность, это определить свое местоположения правильно, правильно ориентироваться, правильно прокладывать маршрут, чтобы как бы в ходе выполнения задачи идти именно туда, где тебя ждут. То есть вести поиск в том районе, который нужен. Вот это наверное одно их самых основных сложностей. А. Дурново ― А вот смотрите, много раз уже говорили, и даже показывали в различных новостных выпусках, вот именно о десантировании десантников в Арктике, Все обращали внимание на то, что амуниция всегда разная. Что вообще ходит в экипировку десантника в Арктике? С. Волгин ― Я понял. Ну вы понимаете, что это не просто так? А. Дурново ― Понимаю. С. Волгин ― Каждый раз мы испытываем что-то новое, проверяем. Потому, что нельзя сразу взять какой-то комплект экипировки, и сказать что вот, давайте выполняйте задачи. Хотя может когда-то это и было приемлемо, то что давали, то и носим. Сейчас в настоящее время мы не просто готовимся выполнять задачи, мы выбираем необходимый комплект экипировки, который обеспечивает требованиям, чтобы веси активное действие именно в условиях Заполярья. То есть, сначала один комплект, который предлагало например российское географическое общество, потом у нас есть тоже различные комплекты снаряжения. Мы их проверяли, что-то положительное, что-то отрицательное. Каждый раз это мы все изучаем, обобщаем, и подаем данные для того, чтобы выработать и подобрать необходимый комплект, именно вот необходимый комплект для выполнения задач на полюсе. А. Дурново ― А что все-таки… Вот из чего состоит все-таки экипировка? Ну помимо одежды, что-то еще? Чем отличается вообще экипировка десантника в Арктике, от экипировки десантника в менее холодных регионах? С. Волгин ― Ну мы говорим так, что любое разведывательное подразделение перед тем, как бывать на выполнении задачи, готовится именно к этой задаче, рассматриваются в том числе и климатические условия. И сейчас, на оснащении подразделений, есть достаточно комплектов обмундирования, он достаточно большой комплект, и поэтому выбирается именно необходимое. Единственное, что всегда необходимо в холодных климатических условиях, когда предстоит вести активные действия, это необходимо иметь с собой несколько комплектов термо-белья. Потому, что его функция вывести… То есть, сейчас экипировка разведчика состоит из нескольких слоев. То есть не просто тельняшка, камуфляж летний, камуфляж зимний, и пошел выполнять задачи – нет. Сейчас уже достаточно количество современных материалов, которые предназначены именно для того, чтобы обеспечить комфортные условия выполнения задач человеку, но в обязательном порядке проходит эшелонирование экипировки. А. Дурново ― Это что такое? С. Волгин ― То есть, есть первый, второй, третий эшелон экипировки, снаряжения, когда то, что одето на тебе, то, что взято с собой лежит ближе, и то, что взято с собой лежит глубже. Если просто говорить, так это. Значит если на десантирование одеваешь одно, выполняя задачи с передвижением, когда предусматривается, что ты будешь потеть, будет обильное потоотделение, человек соответственно одевается легче. Но если ты вспотел, пришел, остановился, перестал активно двигаться, а мороз 20 градусов и выше, то соответственно громадный риск сразу простыть, заболеть, поэтому сразу следующий комплект одевается, следующий эшелон, утепляется человек, и когда уже менее активные действия, человек ходит в более теплой одежде. А. Дурново ― То есть, приходится переодеваться постоянно? С. Волгин ― Обязательно, обязательно. Это не только как бы у нас, это у всех, у русского географического общества, с которым мы общались, с полярниками. У них тоже самое все, все аналогично. А. Дурново ― Если я правильно понимаю, военнослужащие ВДВ в Арктике уже более 3 лет, да? Службу несут. Какой опыт накопился за это время, что вообще нового вы узнали за этот срок? С. Волгин ― Ну вообще не службу несут, а мы бываем экспедиционно там. То есть, экспедиция раз в год, совместно с российским географическим обществом. Мы пытаемся подготовить наше подразделение, как я говорил разведывательное подразделение, для оказания помощи терпящим бедствие в Арктике. И каждый год мы пытаемся привлекать подразделения не те, которые уже были, но и новые подразделения для того, чтобы подготовить их всех. Мало того, что это бесценный опыт, как мы с вами разговаривали. Теоретически можно изучать как, что, но только практически прочувствовав, увидев это человек понимает, как себя вести в подобных условиях. И если мы планируем, что возможно применение разведчиков в данных климатических условиях, мы стараемся дать практику нашим разведывательным подразделениям, в действиях непосредственно в этих сложных климатических условиях. А. Дурново ― Ну если не секрет, как вообще экспедиции проходят? Это пешие, летные, как это происходит, сколько длятся они? С. Волгин ― Дело в том, что графика такого, чтобы вот точно 2-3 дня, такого нет. Мы очень сильно зависим от погодных условий, и зачастую погода вставляет палки в колеса нам довольно серьезно. Бывает закрываются аэродромы, бывает трескается льдина, взлетная посадочная полоса трескается, приходится строить другую. То есть так, чтобы сказать, что вот 3 дня выполняем задачу, такого нет. В целом организация экспедиции заключается в подготовительном этапе, это когда подразделениям назначенным поставлены задачи, осуществляется подготовка, как мы говорили. То есть, командиры подразделения определяют эшелонирование одежды, экипировки, все оснащение, готовится он. Все это сосредотачивается на аэродромах, осуществляется переброска воздухом, и десантирование личного состава непосредственно в район применения. Сбор осуществляется после десантирования, установка или оборудование лагеря, соответственно мы выходим, организуем все виды связи с командованием, докладываем о том, что готовы выполнять задачу, и так далее. После этого, мы приступаем к практическим занятиям. То есть, про теорию мы говорили, что теорией мы занимались здесь на большой Земле, непосредственно на льдине мы начинаем практически. Люди пробуют движение, потому, что и воздух там более разряжен, то есть надо это все прочувствовать, понять. А после проведения занятий по совершенствованию индивидуальной подготовки, слаживание группы, слаживание отряда, мы непосредственно приступаем к проведению будем так говорить учений. Когда вывозим пострадавших, имитируем группу пострадавших, они передают свои координаты. Командир роты получает задачу на ведение поисковых действий, и спасательных действий. В последний раз с нами совместно действовали врачи медицинского аэромобильного госпиталя, чтобы оказать квалифицированную помощь. Они от десантирования до последнего дня выполняли задачи в составе подразделения. И отрабатываются непосредственно вопросы. Мы смотрим, как подразделение действует, как оно передвигается, как организована охрана от крупных хищников. Вы знаете, что белый медведь – один их крупнейших… А. Дурново ― Белый медведь – да, страшный зверь. С. Волгин ― Да, поэтому мы тоже эти вопросы не упускаем, обязательно контролируем, чтобы была организована охрана, вот крупных хищников. Потом контролируем действия непосредственно при обнаружении пострадавших. Для этого мы с собой в руководство берем врача, специалиста, который отслеживает действия от обнаружения, как с пострадавшими действуют, и дают вводную, что у этого человека — это, вот у этого – это, приступайте. И до… С прибытием врача, который в составе группы наращивается медицинская помощь, и до эвакуации. То есть, оценивается квалификация оказания помощи, оценивается по времени выполнение разведывательно-поисковых задач, и соответственно эвакуация. Потом после того, как проведены все занятия, организуется возвращение, эвакуация подразделений непосредственно в пункт постоянной дислокации. А. Дурново ― Я просто, как мы с вами выяснили, сам-то не был в Арктике, но у меня есть знакомый полярник, я его как-то спросил, как там? Он сказал: тяжело, рискованно, но такая красота говорит, что это того стоит. Действительно так? С. Волгин ― Ну, я два раза побывал на полюсе. Специфичные места, я бы сказал так. Можно обратить внимание на лед, который имеет голубой оттенок. Если где-то у нас тут… В средней полосе, он же серый лед? А. Дурново ― Ну в основном, да. С. Волгин ― А там даже громадные глыбы льда, они имеют голубой оттенок. Это иногда яркое солнце, тогда оно все переливается. То есть, есть… Какая-то красота в этом есть, но зачастую там более суровые климатические условия. Чувствуется нехватка кислорода при передвижении при активном, чувствуется сырость, это тоже как бы… Поэтому значительные сложности, но действительно посетить полюс – это посетить полюс. А. Дурново ― Я напомню, что у нас в гостях Сергей Волгин, подполковник, офицер штаба Командования ВДВ, мы говорим об особенностях десантирования и действия подразделений разведки ВДВ в арктических условиях. Я напомню, что это «Военный совет». Мы сейчас… У нас остается до рекламы в общем-то меньше двух минут. Задам вопрос, но я думаю, уже мы к нему в большей степени вернемся после небольшого перерыва. Я хотел спросить о парашютах, какая парашютная система применяется в арктических условиях, и как вообще арктические условия на парашюты влияют? С. Волгин ― Подразделения, которые десантировались непосредственно в Арктике, десантировались на управляемых парашютных системах, обязательно… Парашютные системы не управляемые, туда насколько я знаю, на полюс мы не применяли. Только управляемые парашютные системы «Арбалет» вторые, сейчас вот десантирование было осуществлено. А. Дурново ― А в чем их преимущество? Вот именно для арктических условий? С. Волгин ― Они имеют значительную горизонтальную скорость, они более маневренны, человек на таком парашюте, группа выполняя задачи, может собраться водной точке. То есть, мы так отрабатываем действия, что приземление непосредственно группа собирается вместе. Группа – группа собирается потом, выходят все на пункт сбора роты. А. Дурново ― Ну что же, сейчас нам пришло время прерваться буквально на 5 минут, короткие новости и реклама у нас впереди, никуда не уходите потому, что ровно через 5 минут продолжится «Военный совет», и продолжится наш разговор о действиях подразделения разведки ВДВ в арктических условиях. НОВОСТИ. А. Дурново ― Продолжается «Военный совет», меня зовут Алексей Дурново, говорим, я напомню, об особенностях десантирования действий подразделений разведки ВДВ в арктических условиях. В гостях у нас Сергей Волгин, подполковник, офицер штаба Командования ВДВ. Сергей Александрович, вот мы остановились на парашютной системе. Чем отличаются… Ну, помимо того, что я понимаю, что задачи стоят разные, но тем не менее, учебная высадка от реальных высадок? Вот с точки зрения там экипировки, с точки зрения тех же парашютных систем, с точки зрения общих действий? С. Волгин ― Ну, если это то, что касается действий в Арктике? А. Дурново ― Да, конечно. С. Волгин ― То фактически ничем. Мы готовим людей выполнять задачи, поэтому облегчать как-то, что-то упрощать – мы на это не идем. У нас, у десантников надо приучаться личному составу выполнять задачи с тем, что взял с собой. Конечно есть возможность в последующем дополнительно выбросить грузы какие-то, но основное – это то, что взял с собой. Потому никаких упрощений. Все, что они подготовили, то как мы разговаривали с вами, эшелонирование экипировки, именно необходимое вооружение, боеприпасы, все это с собой. Соответственно десантирование, и выполнение задачи. И отличие между учебными задачами, и непосредственно практическим применением, у нас нет. А. Дурново ― А кстати, вот учебные десантирования, они проходят в одной точке приблизительно всегда, или дислокация меняется? С. Волгин ― Не совсем понимаю вопрос, что значит в одной точке? А. Дурново ― Ну, Арктика велика, да? Место учебного десантирования всегда одно и то же географически, или оно всякий раз разное? С. Волгин ― Нет, нет, нет, ну вы поймите, что оно не может быть одинаково каждый год потому, что это новые льды, это уже новые льды. И соответственно мы говорили, что лед постоянно в движении находится. А. Дурново ― То есть, оно не на островах, оно на льдах именно. С. Волгин ― Даже чисто теоретически, у нас десантирование происходит в район Северного Полиса, не в Заполярье куда-то на островах. Мы применяли подразделения и в Заполярье тоже, но это совсем другие задачи. Непосредственно те задачи, которые мы выполняем в районе Северного Полиса – это поисково-спасательные эвакуационные мероприятия. Там соответственно на десантирование мы выходим в указанное место. Для нас в принципе, принципиальной разницы куда десантироваться – нет. Единственное, что командир, выполняя задачу, выбирает площадку приземления. Вы поймите, что есть очень сложные участки. Есть участки, которые например бывшие разломы, они когда замерзают, лед становится идеально гладким. А есть участки (неразборчиво), причем такого активного, что буквально каждые 2-3 метра торчит глыба льда. Поймите, что приземление на такой участок… Ну, очень сложно. Фактически это прямой путь получения травмы. А. Дурново ― Кстати, а вот как происходит эвакуация например в тех случаях, когда нельзя построить взлетную полосу? С. Волгин ― Ну, слава богу, пока таких случаев у нас не было, но это не говорит о том, что мы не продумываем подобные вопросы. У нас существует большой ресурс. Это от ледоколов, которые способны пройти через льды, у нас в стране есть такие ледоколы. Это подводные лодки, которые могут соответственно всплыть в тех широтах для того, чтобы эвакуировать личный состав. И до вертолетов военно-транспортной авиации, которые могут оборудовать площадки (неразборчиво), на которых дополнительное топливо для дозаправки сначала вбрасывается, и потом вертолет так от одной площадки до другой перелетает, забирает личный состав, таким же образом возвращается назад. Поэтому брошенных людей, брошенного личного состава, выполняющего какие-то задачи, тем более организующего эвакуации, у нас никогда не будет. А. Дурново ― Ну хорошо, тогда вот еще такой может быть из неприятных вопрос, но тем не менее. А если погодные условия создают проблемы для использования вертолетов, как десантироваться? С. Волгин ― А мы десантируемся не с вертолетов. Я уже говорил, что вертолеты, у них незначительный радиус применения, то есть не большой. Мы десантируемся с самолетов военно-транспортной авиации, в основном самолеты «ИЛ-76″ для десантирования. Потому, что у нас массовые десантирования производят. Десантируются сразу подразделения. Поэтому погода, она в большей степени влияет непосредственно на возможность приземления. Если погонные условия не позволяют безопасно применять парашютные системы, никто не примет решение на выброску личного состава. Мы никогда не рискуем своими людьми понапрасну. Выполняем задачи в жестких, сложных условиях, но при этом в первую очередь заботимся о сохранении жизни и здоровья наших военнослужащих. А. Дурново ― Ну а если речь идет о реальной какой-то… Вот о необходимости реальной эвакуации. Не обучение, а… С. Волгин ― Ну вы поймите, если нету возможности десантироваться, то как тогда провести реальную эвакуацию? Это просто выбросить людей, и еще получить дополнительных терпящих бедствие? А. Дурново ― Понимаю. А скажите пожалуйста, ну вот мы уже поговорили об экипировке, упоминали лагерь, да? Где живут во время учений? В палатках, или строят (неразборчиво)? Жилье временное что собой представляет? С. Волгин ― Значит непосредственное размещение личного состава в районе забазирования, или в базовом лагере организуется в палатках. Палатки мы тоже каждый год меняем, и дорабатываем совместно с российским географическим обществом именно для тез климатических условий, чтобы была возможность разместить личного состава, отрабатываем способ доставки этих палаток. Кроме того, у нас есть с собой переносные палатки, в которых могут размещаться военнослужащие, они размещаются так во время проведения занятий. А так же непосредственно проводим занятия по оборудованию (неразборчиво), соответственно отрытие нор, в которых осуществляется размещение личного состава. Мы совершенствуем навыки личного состава, именно в размещении в полярных условиях. И здесь важно, чтобы люди были готовы к любым вариантам развития событий. Есть палатка – это самый оптимальный на данный момент как бы вариант размещения. И если ее нет, если с ней что-то случилось, с этой палаткой, то человек должен быть готов оборудовать себе укрытие для того, чтобы разместиться, для того, чтобы отдохнуть, чтобы питаться, чтобы где-то переночевать, выспаться, и продолжить выполнять задачи. А. Дурново ― А норы… Вы не могли бы рассказать подробнее, то есть это выдалбливаются во льду? Как их делают? С. Волгин ― Особенность. Почему я говорю, прежде всего палатка? Потому, что это быстро. Это быстро и легко, не требует дополнительных усилий. Но если нет возможности сделать быстро, приходится затрачивать время. Соответственно (неразборчиво) складываются из глыб льда выпиленных, либо снега плотного. То же самое, в плотном снеге можно пробовать долбить и лед, но есть ли в этом смысл? Лед в тех районах, где мы как бы действовали, где-то 2 – 2,5 метра. Есть ли смысл туда долбиться? А. Дурново ― Видимо нет. С. Волгин ― И никто не знает, когда и где произойдет следующий разлом. Вы не забывайте, что лед постоянно в движении. А. Дурново ― А нора, (неразборчиво), это одно и то же? С. Волгин ― Нет, нет. А. Дурново ― Нет? А что такое нора тогда? С. Волгин ― Нора – это именно вырывается в снегу место, где лично состав размещается, а (неразборчиво) строится как бы сверху. Это вот по кругу на 3-4 человека, грубо говоря укрытие. А. Дурново ― Я вот… Всегда меня поражало, вот когда я слышал про людей, живущих в (неразборчиво), мне всегда казалось, что там ужасно холодно, а говорят, что там наоборот тепло. Вот какие там условия внутри? С. Волгин ― Ну вы знаете, особенность Арктики – это сырой ветер. То есть, при перемещении например на снегоходе, намерзает сразу… (Неразборчиво) прямо сразу покрывается инеем. И укрытие от ветра, когда нет ветра, уже становится теплее гораздо, даже при минусовой температуре. Соответственно если внутри зажечь горелку, либо даже свечку, происходит постепенное оттаивание изнутри снега, закрываются все трещинки, которые были, и как бы даже от дыхания воздух, и от той же самой горелки при приготовлении пищи, воздух нагревается. А. Дурново ― Кстати, а как происходит вот именно обогревание и лагеря, и временных жилищ? С. Волгин ― Значит в районе Арктики, единственный способ обогрева – это применение печей, использующих дизтопливо, либо керосин. То есть, горюче-смазочные материалы. Потому, что вы понимаете, 220 там тоже от бензо-агрегатов, все на топливе. Поэтому даже когда полярная станция «Борнео» развертывается, там сначала обеспечивается выброска топлива, запас создается топлива на всякий случай. А. Дурново ― А кстати, вот есть какие-то особые способы хранения… И вообще требуются ли какие-то особые способы хранения топлива в арктических условиях? Оно подвержено влиянию низких температур? С. Волгин ― Ну, дело в том, что при подготовке это все сразу учитывается. Конечно, если туда выбросить летнюю соляру, дизтопливо, то оно конечно замерзнет. Применяется специальное с присадками топливо, этот вопрос продумывается отдельно. Потому, что это в первую очередь обеспечение жизнеспособности станции, и жизнеспособности базы, лагеря, обеспечение жизнедеятельности личного состава, непосредственно в Арктике. А. Дурново ― Ну я так понимаю, с открытым огнем не возможно в этих условиях дело иметь? Или нельзя? С. Волгин ― Почему? А. Дурново ― Ну, то есть можно там, да? С. Волгин ― Ну приготовление пищи-то мы осуществляем непосредственно на горелках, на сухом горючем, которое входит в комплекс сухого пайка. А. Дурново ― А кстати что за пища? Обычный паек, или чем-то он отличается? С. Волгин ― Мы брали с собой обычный паек, но соответственно тоже как бы не стоим на месте, продумываем вопросы питания. Совместно с опять же российским географическим обществом пробовали применение сублиматов. Это во-первых меньше веса, и возможность применения. Достаточно воду вскипятить, засыпать, и готов уже… Пища уже готова. А. Дурново ― Ну вот кстати мы уже упоминали рюкзак, да? Что в нем находится помимо нескольких комплектов формы, и каков его вес? С. Волгин ― Ну, сказать сколько весит комплект экипировки всегда сложно. Я уже вам говорил, что непосредственно под каждую задачу, командир определяет для личного состава эшелонирование экипировки. Кроме того, у нас все контрактники, каждый думает еще про себя дополнительно, что бы он взял. Имеющиеся средства десантирования, позволяют десантировать рейдовый рюкзак, соответственно спальный мешок. Опять же, командир продумывает вопрос, нужен спальный мешок каждому, или брать спальный мешок один на двоих. Коврик (неразборчиво) обязательно. Потому, что это термоизоляция во время отдыха. А. Дурново ― То, что называется пенка у туристов, да? С. Волгин ― Да, наверное что-то это. Поэтому обязательно приходится с собой брать всегда и умывательные принадлежности. Без этого никак, и принадлежности для ремонта одежды потому, что могут возникнуть всякие разные ситуации. Не будешь выполнять задачи в рваном обмундировании, в рваной экипировке. Кроме того, как мы уже говорили, комплект белья сменного однозначно, и соответственно необходимые продукты питания, вооружения, боеприпасы, все военнослужащий дожжен иметь с собой. А. Дурново ― А как себя средства связи ведут в таких водах? На них влияет погода? С. Волгин ― Ну, погода на средства связи не влияет. Минусовые температуры, конечно да. Сказывается на разряде аккумуляторных батарей. Поэтому дополнительные аккумуляторные батареи с собой берем, но станции используемые (неразборчиво) подразделения там, показывают полное соответствие тем техническим характеристикам, которые закладывает завод-изготовитель. А. Дурново ― А скажите пожалуйста, как последняя экспедиция проходила, какой опыт в ней был приобретен? С. Волгин ― Ну, как проходила, я уже рассказал раньше, как проходит. Это вот особенностью последней экспедиции было именно то, что в состав групп, в состав отряда были включены непосредственно доктора из аэромобильного медицинского отряда, это вот по последнему. А так, все в принципе я уже довел. А. Дурново ― А когда следующая экспедиция? С. Волгин ― Пока я не могу этого сказать, потому, что еще пока планирования на следующий год у нас не проводилось, соответственно когда пойдет составление планов, будет уточняться опять же с российским географическим обществом, совместно с флотом, совместно с представителями… С командованием военно-транспортной авиации, то есть мы все мероприятия планируем совместно. А. Дурново ― Скажите пожалуйста, а как происходит обмен опытом? Вот вы говорили, что стараетесь привлекать новых людей к арктическим экспедициям. Как обмен опытом… Возможно ли передать опыт, вот те же строительства (неразборчиво) и нор вне Арктики? С. Волгин ― Конечно, я же не говорил, что мы строим (неразборчиво) и норы только в Арктике. У нас это плановое занятие по обеспечению жизнедеятельности военнослужащих. Они проходят во всех регионах, где выпадает достаточное количество снега на территории России, где базируются ВДВ. Все эти занятия проводятся, потому, что это один из способов выживать в сложных условиях зимы, или низких температур. Это один из способов обеспечения жизнедеятельности, просто мы его дополнительно применяем и в Арктике, рассматриваем этот вопрос применения. А. Дурново ― Вот у нас кстати в прошлом году кажется, может быть даже и позже в этой студии один их ваших коллег, тоже из командования ВДВ, отвевая на вопрос об Арктике так обмолвился, он сказал, что в идеале бы говорит всем там побывать бы хотя бы один раз, потому, что это бесценный опыт, даже он может пригодиться вне Арктики. Действительно, дает ли что-то пребывание в Арктике еще вот помимо арктического опыта? С. Волгин ― Ну вообще само пребывание в экстремальных условиях, всегда способствует сплочению коллектива, воинского коллектива. Трудности сближают совместно перенесенные. Это действительно сложные климатические условия, неповторимые климатические условия… Но я считаю, что целесообразности… Как бы чтобы все военнослужащие, даже ВДВ побывали в Арктике, в этом нет. Потому, что в первую очередь мы готовимся выполнять задачи по прямому предназначению. ВДВ не предназначены целевым способом на выполнение поисково-спасательных мероприятий. Мы воинские подразделения, в первую очередь должны готовиться выполнять боевые задачи. А выполнение задач в Арктике – это специфика, и применяться там могут в основном только специально подготовленные, или прошедший подготовку, вот как мы уже определились, разведывательные подразделения которые более приспособлены для организации поиска, выполнения задач по поиску. Они более к этому приспособлены, у них оснащение специальное… Или не специальное, но более подходящее для выполнения подобных задач. И всех подряд отправлять на полюс нет никакой необходимости. А. Дурново ― Совсем немного времени у нас остается до конца нашего разговора. Я так понимаю, что вы же регулярно модернизируете подготовку военнослужащих в Арктике, а вот что нового будет в следующем году, по сравнению с нынешним? Что добавится? Вот так вот, если приблизительно. Я понимаю, что сейчас нельзя говорить конкретно о следующей экспедиции (неразборчиво). С. Волгин ― Ну нет, ну мы же говорили, что еще не понятно, что к последующему году будет ли, спланировано ли это? У нас, я уже с самого начала начал говорить, вся подготовка военнослужащих проходит согласно программы, утвержденной программы подготовки. И отдельных дополнительных занятий, я уже тоже говорил, большого смысла в этом нет, вносить какие-то изменения в тематику. Если возникает необходимость применить подразделения в этих условиях, либо подготовка к очередной экспедиции, то мы проведем в привлекаемым личным составом те занятия, про которые я тоже уже говорил ранее. А. Дурново ― А расскажите пожалуйста о средствах передвижения в Африке? Я ведь так понимаю, что лыжи в основном, и снегоходы. С. Волгин ― В Арктике? Ну не только. А. Дурново ― А что еще? С. Волгин ― Не только, а про собачьи упряжки? Есть мотто-собаки. А. Дурново ― Мотособаки? С. Волгин ― Да, это тоже как бы уже… Это же не только в Арктике, это в Заполярье применяется. Просто опять же таки, при подготовке к выполнению какой-то задачи, мы определяем возможности доставки туда средств передвижения, таких как снегоходы. У нас в разведывательных подразделениях снегоходы, квадроциклы стоят на вооружении. Если целесообразности применения квадроциклов в Арктике нет, потому, что там значительный снежный покров, большая величина снежного покрова, то снегоходы там можно применять. Они увеличивают темп ведения разведки, разведывательно-поисковых действий. Но возникает сложность их заправки. Если снегоход берет на себя часть груза, который не нужно нести личному составу, на снегоходе можно быстрее оказать эвакуацию пострадавших. То есть, мы рассматриваем эти вопросы, мы готовим людей, у нас весь личный состав проходит непосредственно подготовку по управлению именно снегоходом. По преодолению тороса на снегоходах, и так далее. Потому, что это тоже специфика, и отработать где-то в средних широтах такое не возможно. Снегоступы и лыжи. Значит снегоступы обычные, здесь можно тоже на них отрабатывать приемы, а вот лыжи, они имеют несколько другие крепления, и несколько отличаются от обычных армейских лыж, которые стоят на вооружении. Это те лыжи, которые используются там, в Арктике. И личный состав обучается. Есть особенность при использовании снегоступов, как бы человек более мобильный. Они имеют небольшой размер, поэтому проще как-то разворачиваться. А лыжи соответственно большие, вы наверное ездили на лыжах, знаете. А. Дурново ― Ну в идеале нужна лыжня… С. Волгин ― Нет, дело не в лыжне, просто вот развернуться как-то, это занимает… А. Дурново ― Очень сложно, да. С. Волгин ― Да. Но зато давление, оказываемое на грунт человеком в лыжах значительно меньше, чем давление, оказанное на грунт пешим человеком, или на тех же самых снегоступах. А преодолевать подходя, непосредственно проводя доразведку пробоины где-то, либо разлома, когда ты выдвигаешься на край, это имеет значение. А. Дурново ― Минута у меня осталась, вы меня заинтриговали, что все-таки такое мотто-собака? С. Волгин ― Мотособака – это… Я говорю, ничего сложного в этом нет, откройте интернет, посмотрите. Я говорю, у нас на вооружении этого нет. Но возможность это использовать как собачьи упряжки, мы рассматриваем совместно с российским географическим обществом, где это все есть. А. Дурново ― Я обязательно сейчас посмотрю, что такое мотособака, спасибо вам большое. Сергей Волгин, подполковник, офицер штаба Командования ВДВ, об особенностях десантирования, и действия подразделений разведки ВДВ в арктических условиях мы говорили сегодня. Спасибо вам большое Сергей Александрович, приходите еще. По-моему был у нас очень интересный разговор, извините мне мое невежество в вопросах Арктики некоторые, спасибо.

Ссылка на источник