О. Бычкова ― Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». С особым мнением журналист Антон Красовский. Добрый вечер. А. Красовский ― Здравствуйте, Ольга. О. Бычкова ― И к твоему приходу на »Особое мнение» новость, которую именно тебя нужно просить комментировать. Правительство России выделяет 4 млрд. рублей на покупку антивирусных препаратов для ВИЧ-инфицированных. Об этом сказал Дмитрий Медведев. И по его словам это позволит закрыть потребность в таких препаратах в этом году. А. Красовский ― Там есть еще такая приписка, что не только в этих препаратах, а также в сочетании с такой инфекцией, с гепатитам В и… О. Бычкова ― Написано: С. А. Красовский ― В общем, смотрите. Спасибо, конечно, Дмитрию Анатольевичу Медведеву, что Дмитрий Анатольевич вот уже второй раз пытается дополнительно чего-то там подкинуть людям, живущим с ВИЧ. Однажды он пытался подкинуть прямо 20 млрд. в 2015 году, но вместо того чтобы подкинуть, бюджет был сокращен. То есть бюджет не увеличился тогда на 20 млрд., а был сокращен на эти самые 4 млрд. То есть 4 миллиарда это возврат к бюджету 2016 года. Который тогда был отнят реально правительством России после слов Медведева, который утверждал, что бюджет будет увеличен вдвое. Сейчас бюджет по закупке антиретровирусных препаратов, федеральный бюджет, выделяемый из федерального бюджета, есть еще региональные дотации. Где-то в районе 18 млрд. в год. Было расписано на 2017 года, соответственно в районе 21,8-21,9 млрд. будет с учетом этих 4-х млрд. видимо, выделено на закупку АРВТ. Сейчас на лекарственном обеспечении в России из миллиона людей, которые зарегистрированы сейчас в России, живущих с ВИЧ получают медикаменты 220 тысяч. Закуплено 220 тысяч годовых комплектов. Они уже закуплены. О. Бычкова ― А остальные 800? А. Красовский ― А остальные 800 тысяч сосут лапу. Поэтому когда Дмитрий Анатольевич Медведев рассказывает нам, что 4 млрд. вдруг неожиданно закроют полностью все потребности, весь мир, глядя на Дмитрия Анатольевича Медведева, стеснительно улыбается. Потому что когда рассказываешь людям, например, не то чтобы в Швеции и Норвегии, в Америке и Англии, а вполне себе в Польше или Венгрии, что, приходя в лечебное учреждение нашей страны люди, живущие с ВИЧ, фактически уже находящиеся на стадии СПИДа не могут получить лечение, люди удивляются. Они просто реально не могут поверить в то, что в России физически нет таблеток. Они не могут поверить, что одним из двигателей этой эпидемии является отсутствие каких бы то ни было лекарств. При этом надо отметить, что из 220 тысяч комплектов хороших, вернее так: нормальных таблеток куплено, допустим, комплексный препарат, три компонента в одной таблетке в России сейчас зарегистрирована одна такая. Вернее куплена на федеральные и региональные деньги одна такая таблетка. Называется она «Эвиплера». И таких комплектов годовых на всю страну куплено, по-моему, если мне не изменяет память, в районе 10 тысяч на всю страну. Или меньше. То есть 10 тысяч человек всего лишь из миллиона могут получать более-менее человекообразную терапию. Хочу сказать, что в Америке, например, эта таблетка уже выведена из обихода, потому что появились новые и еще более новые таблетки. О. Бычкова ― А как это происходит? Человек приходит куда-то и говорит: вот я такой-то, помогите мне. А ему говорят: нет уходи. А. Красовский ― Что значит он приходит куда-то и говорит «помогите мне». Он стоит на учете. Его ставят на учет сразу фактически, практически в обязательном порядке. По месту жительства. Многие регионы шлют еще по домам письма, рассылают. В северокавказских республиках, например, мне рассказывают, вообще просто сообщают семьям сразу же об этом. И человек приходит и у него, например, 350 клеток, у него начинается СПИД. Он даже ничего не просит, ему вообще ничего просить не надо, ему должны давать врачи. Это врачи обязаны делать и врачи бы на самом деле в основной своей массе и давали бы, если бы у них было чего давать. Но у них просто понятно — нечего давать. И поэтому говорят, ну тебе еще не надо, надо еще посмотреть, как будет все развиваться. Давай посмотрим. Вообще какая у тебя прописка. Ах, у тебя еще и временная прописка. Ну и так далее. Поэтому огромное количество людей таблетки не получают, до самой своей смерти не получат. Особенно это касается регионов с концентрированным проживанием наркопотребителей. То есть людей, за которыми надо бегать, чтобы им эти таблетки давать. Потому что сами люди, которые употребляют особенно инъекционные наркотики, никуда не ходят. Только за дозой. Но если вы думаете, что они лежат и умрут сейчас, и вы благополучно избежите этой скорбной участи, то вы зря так думаете. Потому что на самом деле вокруг них происходит огромная социальная жизнь. И активность. И за свою жизнь человек, употребляющий наркотики, например, живущий с ВИЧ может инфицировать 10-20 других человек. Это так устроена вообще система неконтролируемого секса. И неконтролируемого употребления наркотиков. И надо особенное внимание все-таки обращать на эти регионы. Это все регионы Урала, Восточной и Западной Сибири. Это все Поволжье, особенно Центральное в районе Тольятти. А.Красовский: Это не военная операция, это просто чистый бандитизм О. Бычкова ― Так полстраны получается или больше. А. Красовский ― На самом деле тоже наше такое географическое представление о стране, а страна она сконцентрирована здесь. Полстраны живет в Москве. В Москве и московском регионе, в котором мы работаем, живет в целом 35 миллионов человек. А если взять вокруг Москвы еще регионы сателлиты, Центральный федеральный округ и Северо-Запад вместе с Санкт-Петербургом, то половина страны живет здесь. А остальная половина живет в другом месте. И из нее половина живет на Северном Кавказе. Поэтому, конечно, нет. Конечно, там живет меньшинство и в этом на самом деле был злобный умысел государственных чиновников, когда они решили в свое время не обращать внимания вообще на всю ситуацию на Урале и Сибири, потому что, а хрен бы то с ними. А помрут и до Москвы не доедут и никто про них не узнает. Но вот узнали. И там действительно совершенно чудовищная ситуация с этим и к сожалению, ничего не делается. Эти 4 млрд. просто ни о чем. Я почему спросил про гепатит А и гепатит С. Потому что… О. Бычкова ― В и С. А. Красовский ― Вот я и говорю: А или С, потому что это совершенно разные медикаменты. Сейчас действительно вспышка в Европе, в том числе в РФ гепатита А, то есть болезни Боткина. И она никак не лечится. Там довольно простые лекарства. Боржоми и постельный уход. О. Бычкова ― Она не лечится в смысле… А. Красовский ― Не лечится никак болезнь Боткина. Там особого лечения никакого нет. Надо просто переболеть. И нужен тебе постельный уход. Это как грипп. А вот с гепатитом С совершенно другая история. Гепатит С, несмотря на то, что вам будет рассказывать основная часть российских врачей, вылечивается полностью. На 99,9%. Если принимать современные лекарства прямого действия. Не всякие там «Интерфероны» и прочую гадость, которую сейчас дают в России, такие поддерживающие терапии. А вот непосредственно антивирусные препараты, рассчитанные на вирус гепатита С. Таких препаратов в мире несколько, есть оригинальные. Есть дженерики. Оригинальные препараты стоят очень дорого, 12-недельный, полностью излечивающий человека курс стоит около миллиона рублей. Я почему спросил, куда эти 4 млрд. денутся. А не денутся ли они, например, на тысячу или 1200 комплектов на всю страну купленных вот этого какого-нибудь Софосбувира или Совальди, которые они потом распихают по своим знакомым и блатным. И на самом деле ничего плохого нет в том, чтобы 1200 человек полностью вылечить от гепатита С, но вообще говоря, конечно, надо обратить внимание на то, что в России был зарегистрирован дженерик индийский. Он во много раз, на несколько порядков дешевле, чем оригинальные американские и английские препараты. И это позволит действительно по-настоящему наконец обратить внимание на эпидемию гепатита С, которая давно идет в России и в том числе она тоже связана с инъекционной наркоманией и там не миллион человек зарегистрировано, там вообще их не регистрируют. И по подсчетам врачей и международных организаций сейчас где-то 4 или 6 миллионов людей в России живет с гепатитом С. А может быть и больше. О. Бычкова ― То есть если действительно обстоятельства таковы, что выделяется 4 млрд. рублей на закупку этих лекарств, то мы делаем вывод, что это точно не покрывает… А. Красовский ― 4 млрд. рублей сейчас нужно Москве. О. Бычкова ― И это ни о чем. А. Красовский ― Это вообще ни о чем. Город Москва сейчас нуждается в этой сумме для того чтобы наконец всерьез заняться борьбой с эпидемией ВИЧ. Которую в Москве отрицают. Высшее руководство города, то есть Собянин и Ракова вообще делают вид, что они про это никогда не слышали. А социальный блок просто ее отрицает. Действительно вы можете прочитать интервью в РИА-Новостях, которое дал руководитель московского городского центра Алексей Израилевич Мазус. Который буквально цитирую, рассказывает о том, что эпидемия в уральских, сибирских регионах началась из-за того, что там слишком американизированый и либеральный подход к лечению ВИЧ. Все люди обращены на Запад. А на самом деле лечить надо ценностями, крепкой семьей и вот этим всем и презервативы не спасают. Доктор медицинских наук сообщил в РИА-Новостях. А.Красовский: Эти красивые белые толстые мужчины с татуировками никогда им не дадут ничего снести О. Бычкова ― Это мы слышали уже где-то не один раз. Вот тут спрашивают тебя, уже наверное надо закончить эту тему. Но народ продолжает задавать вопросы. В частности в нашем чате в Ютубе в трансляции говорится, спрашивает даже не знаю, как прочитать ник – Сигра, наверное: «Да и так понятно, что лекарств в России не будет, у меня вопрос, работают ли в России сейчас международные программы по профилактике и лечению ВИЧ. А. Красовский ― Пустой вопрос, что значит международные программы. Как они работают. О. Бычкова ― Может кто-то помогает нам, если не собственное правительство. А. Красовский ― Коротко если ответить: нет, не работают. Длинно если ответить, главная международная конференция, которая пройдет в следующем году в Амстердаме по поводу ВИЧ-СПИДа, проходит она раз в два года будет вся полностью посвящена проблеме региона, который в ЮНЭЙДС называется ВЕЦА. То есть Восточная Европа и Центральная Азия. Главным образом вся эта международная конференция, на которой будут выступать совершенно разные, не только самые известные ученые на планете, поверьте, там будет принц Уильям, Элтон Джон. То есть такой состав. Все это будет про Россию, про нас. Никакие международные организации здесь действительно не работают, потому что Россия в свое время полностью запретила их работу на самом деле. О. Бычкова ― Это когда произошло? А. Красовский ― Это произошло последовательно в разные периоды. О. Бычкова ― Иностранные агенты. А. Красовский ― Там не было еще иностранных агентов. Просто когда тебе создают условия совершенно невыносимые для работы, ты не видишь никакого смысла для того, чтобы в стране, в которой не  признаются научные методы борьбы с болезнью, нет никакого смысла в этой стране работать, когда есть огромные мировые континентальные проблемы ВИЧ в Африке. Вот мы думаем, что главная проблема у нас, а на самом деле мы вообще никто и звать нас никак. Мы маленькие. Я неоднократно это говорил. Как Ольга Бычкова считает, что половина страны это там, где бескрайние пространства тайги, а на самом деле никого кроме медведей и лосей нет. И в России живет меньше людей, чем в Бангладеш. Поэтому действительно все международные организации заточены на то, чтобы победить наконец эпидемию в Африке. Они ее победили. Почему вся конференция будет про наш регион. Потому что они решили официально обратить внимание на нас. О. Бычкова ― То есть с Африкой они примерно разобрались… А. Красовский ― Не примерно, а с Африкой буквально разобрались. О. Бычкова ― Теперь нужно заняться мракобесием… А. Красовский ― Теперь будут просто друг с другом действительно рассуждать про мракобесие России. Красивая женщина, которая называется министром здравоохранения или вице-премьером по социалке в специально перешитых для нее по ее размеру Шанели или Кристиан Диоре будет рассказывать о том, что у России собственный путь борьбы с наркоманией и либеральничать мы не будем. Поэтому… О. Бычкова ― Она так говорит? А. Красовский ― Конечно. О. Бычкова ― Она же врач вроде бы. А.Красовский: 4 или 6 миллионов людей в России живет с гепатитом С. А может быть и больше А. Красовский ― Не просто врач, она доктор медицинских наук. Она не просто доктор медицинских наук, она потомственный доктор медицинских наук. Она дочь человека, одного из уникальнейших врачей и внучка человека, который фактически основал здесь в Россию школу, если мне не изменяет память, детской нейрохирургии. Да, я уже неоднократно говорил, что в стране, в которой отсутствует представление о репутации, в которой неважно, каким словом тебя упомянут, а важно просто какой коттедж у тебя останется и твоим детям перейдет по наследству, совершенно неважно, кем были твои деды и прадеды. Важно совершенно как на тебя посмотрит, например, какой-нибудь прилепившийся к Путину поп, который рассказывает ему в какой-нибудь очередной поездке на Валаам. Или на Афон какую-нибудь очередную ересь. О. Бычкова ― Подожди. Неужели Скворцова могла где-нибудь сказать, что СПИД нужно лечить постом и молитвами. А. Красовский ― Нет, она, конечно, не говорит про пост и молитву. Более того, и я не сказал, что Скворцова это говорит, но, безусловно, Скворцова в частности с трибуны ООН говорила про особый путь лечения наркомании в России. Не такой как во всем мире, поэтому в России запрещена заместительная терапия. В сущности, во всех регионах России практически изжита, к вопросу о международных организациях, изжиты программы снижения вреда, замены шприцев, поэтому собственно через грязные шприцы так сильно, так быстро так активно начали инфицироваться люди. Потому что все эти программы фактически закрыты. Потому что грязных шприцев в России стало сильно-сильно больше. О. Бычкова ― И чистых сильно меньше. А. Красовский ― А чистых сильно меньше. Поэтому мне кажется, что эта конференция абсолютно бесполезна. Люди, которые ее устраивают, хотят со мной встречаться, например, осенью. Я не вижу смысла. Не понимаю. То есть я поеду туда, чего-нибудь про это расскажу. Но и многие люди из России, наверное, поедут и расскажет. А рядом поедет вся эта шушера на своих Гелендвагенах или на чем они там ездят. На Брабусах, на этих огромных Мерседесах, Ауди, которые им всем закупили. Эти бедные нищие русские люди. Они навешали на них мигалки, и будут рассказывать об особом пути России. Ну, это абсолютно бесполезная вся история. Это будет только хуже. То есть абсолютно не нужно это обсуждать. О. Бычкова ― Ну обсуждать может быть и нужно… А. Красовский ― Так что 4 млрд., 5 млрд., 4 триллиона — они все равно их украдут. В конечном итоге. О. Бычкова ― То есть дело в этом. Не в мракобесии. А. Красовский ― Да нет. Ты пойми, конечно же, дело во всем. То есть не то, что дело в том, что они украдут, во всем, это комплекс обстоятельств, в которых мы живем. О. Бычкова ― Давай поменяем сейчас тему. Потому что есть про другое, но тоже про комплекс обстоятельств. Сегодня должно было быть первое предварительное заседание судебное в Мещанском суде. Досудебные слушания по поводу дела Рауля Валленберга. Дело в том, что его родственники, его племянница некоторое время назад обратилась в ФСБ с просьбой раскрыть документы. И понять, что с ним произошло после 45-го года когда он оказался в России. Будучи похищенным из Венгрии. Ну и считается, что в 47-м году уже не было его в живых. И он умер в тюрьме на Лубянке. Но семья хочет знать это документально, что вполне понятно, конечно же. И тогда ФСБ отказало им без объяснений. А сегодня суд не смог провести это заседание. Отнес его на сентябрь. Мне эта история кажется очень странной. Потому что зачем так упираться по поводу событий, которые произошли уже господи, сколько там, с 47-го года прошло лет, я даже не могу сразу посчитать – 70. А. Красовский ― Ну очевидно, давай, во-первых, слушателям напомним обстоятельства дела. Рауль Валленберг — человек, который причислен мировой еврейской общиной к такому собственному сонму святых людей. Считается, что, работая консулом Швеции в Будапеште в 44-м году, он не только спасал собственными руками многих и многих будапештских евреев, но когда уже сложились такие обстоятельства, и советская армия приближалась к Венгрии и было понятно, что Будапешт падет, он убедил немецких генералов, которые тогда командовали Будапештом и обороной Будапешта не уничтожать гетто. И таким образом спас не просто 10-20, 100 или тысячу евреев, а считается, что он спас 100 тысяч евреев. И при каких-то совершенно непонятных обстоятельствах этого человека сажают в машину СМЕРШа, отправляют в штаб, которым командовал тогда, если мне не изменяет память, маршал Малиновский. Потому что он брал Будапешт. И тут он пропадает. Почему шведского дипломата вдруг хватает СМЕРШ и везет его в штаб Малиновского, он там пропадает. Представить совершенно невозможно. Если не учитывать то обстоятельство, что как говорят некоторые исследователи жизни и смерти Рауля Валленберга, он в этот момент в машине, а пропал он вместе со своим шофером, вез огромное количество золота. Которое, так или иначе, попало в его руки в будапештском гетто. И, честно говоря, никакого иного объяснения, почему шведский дипломат вдруг пропадает в России кроме как то, что у него просто это золото украли. Распилили между советскими генералами, которые этим золотом захламили свои пятикомнатные квартиры на Маяковской и Пушкинской, которые они получили после войны. И теперь они просто скрывают, то есть понимаешь, почему они это скрывают. Это не военная операция, это просто чистый бандитизм. Это единственное объяснение, которое можно дать. Что они просто скрывают известный им факт бандитизма международного уровня. О. Бычкова ― Но скрывают же не те, кто похитил… Их уже давно нет. А. Красовский ― Представляешь, если вдруг всплывут вот эти какие-нибудь золотые оклады, всплывут натурально в квартире Малиновского. Или человека, который был тогда комендантом Будапешта. Этих детей. Ну что значит, а это человек, если мне опять же не изменяет память, кавалер Ордена Победы. Я просто не могу никаким другим образом эти все обстоятельства дела Валленберга объяснить. Потому что поправь меня если я не прав, в 2001 году прокуратура, а тогда был генеральный прокурор Устинов, по-моему, отписалась уже этим родственникам. Буквально Устинов в своей отписке описал обстоятельства дела. А в конце было написано, что дело утрачено. Эта фантастическое абсолютно советское лицемерие, когда было понятно, что дело на самом деле есть. Почему они, собственно говоря, обратились в ФСБ эти родственники. Они же понимают, что дело есть. И мы понимаем, что конечно дело не утрачено. А.Красовский: Грязных шприцев в России стало сильно-сильно больше О. Бычкова ― Ну потому что они хотят просто, многие родственники репрессированных и замученных людей хотят открыть это дело и посмотреть, что там написано. А. Красовский ― Нет. Ну что значит, многие родственники. Не надо тоже… О. Бычкова ― Мы знаем, среди наших знакомых есть масса людей, которые пошли и посмотрели в архивах. Это был важный жизненный опыт. А. Красовский ― И для многих это был жизненный опыт, для большого количества людей это был опыт попытки вернуть себе украденное. И некоторое количество людей вернуло себе это украденное. Например, после реабилитации люди въезжали в квартиры, которые у них были отняты. Или по судам заставляли государство возмещать им, компенсировать отнятую собственность. А здесь все-таки история про международные отношения. И Валленберг был не просто каким-то заштатным сотрудником шведского консульства в Будапеште. А он происходил из одной из самых известных шведских семей. Его дед был послом, его отец был послом. Они были, в сущности, потомственные шведские дипломаты. И сейчас люди, которые в эту семью входят это не последние люди в Стокгольме. И поэтому я уверен, что в частности и эти обстоятельства заставляют нынешние власти скрывать это уголовное дело. Потому что я думаю, что в этом деле бесчинство, бандитизм и банальное уголовное убийство. Прямо 105-я статья с грабежом, вот все как мы любим. Какой-нибудь полковник тогдашнего МГБ увидел это золото в багажнике и прямо грохнул его прикладом в висок. Вот я уверен было прямо так. О. Бычкова ― Да, есть такая версия. Ее, по крайней мере, никто до сих пор не опроверг. Мы сейчас сделаем перерыв на несколько минут. Это программа «Особое мнение». НОВОСТИ О. Бычкова ― Мы продолжаем программу «Особое мнение». Продолжая историческую тему, теперь у нас ленинопад на Украине. Там зачистили все памятники Ленину. 1320 объектов. А. Красовский ― Все снесли? О. Бычкова ― Ну говорят, что да. Там, где могли, не считая юга Украины, понятно. 1320 артефактов так сказать. В это же время происходит история вокруг конфедератских памятников в Штатах. Когда после недавних волнений известных в Вирджинии тоже несколько губернаторов выступили за то чтобы убрать памятники всяким конфедератским генералам. Времен той войны, вокруг которой они рубятся. В Польше тоже ликвидируют памятники в количестве сотен штук Красной Армии. Какая-то новая волна странная произошла и причем еще Штаты как присоединились абсолютно внезапно. А. Красовский ― Штаты все-таки не внезапно, действительно то, что произошло в Шарлотсвилле для Америки нынешней это потрясение. Потому что с одной стороны Америка проголосовала за Трампа. Эта городская Америка увидела, что из себя представляет реальная Америка, которая ходит на избирательные участки. А теперь Америка увидела этих людей в глаза. Людей, которые я просто смотрел это видео, которое за день посмотрело, по-моему, 30 миллионов человек. Сегодня видимо, это уже 50. И будет 100 миллионов. То есть все это видео смотрят. Это короткий 22-х минутный кажется фильм. Который сняла такая девочка, которая выглядит как корреспондентка канала «Дождь». И видео абсолютно такого же технически уровня как будто они снимали с двумя 18-летними операторами. Но по своей пронзительности и убедительности это очень страшное видео. Которое, если вы понимаете по-английски, оно, к сожалению, не русифицировано, пожалуйста, обязательно посмотрите. О. Бычкова ― Посмотреть для чего? А. Красовский ― Просто чтобы понять, что на самом деле происходит. И почему действительно у такой городской в частности и южной элиты то, что называется «culture shok» и почему они вдруг решили сносить памятники вполне себе уважаемым хорошим генералам. Да, рабовладельцам. Но по честности и Джордж Вашингтон тоже был рабовладелец. О. Бычкова ― Ну так почему решили посносить-то? А. Красовский ― Потому что, они для себя внутри от страха решили, что надо с этим бороться, как в Германии борются с памятью нацизма. То есть посносить все вообще. Еще залезть в могилы и перезахоронить в неизвестном месте черепа и кости. Нацистов. Здесь ровно та же история, потому что выяснилось, что на этом хайпе Трампа и людей, которые с Трампом пришли, южное сельское расистское белое большинство способно на совершенно неконтролируемые ужасные кровавые действия. И на фоне которых вам эти краснодарские бабки, которые нападают, клоунессы, которые нападают на штаб Навального и все эти казаки, которые там плещут зеленкой каким-то демократам, которые прилетают отдохнуть в Сочи, покажутся просто смешливыми пупсами. О. Бычкова ― Ну да, там человек погиб. А. Красовский ― Да, я посмотрел на лица этих людей. И вы можете посмотреть на лица этих людей, которые называют себя расистами, то есть открыто и говорят, что они не хотят голосовать за Трампа, потому что Трамп недостаточный расист. Для них, потому что свою дочь красивую белую он выдал за жида. И на самом деле… причем я цитирую текст, я не понимаю, почему этот, как его зовут муж Иванки Трамп… О. Бычкова ― Кушнер. А. Красовский ― Там куча жидовских баб красивых есть, зачем он на нашу белую вообще посмотрел. Там вот такие тексты произносятся и это действительно реально очень страшно выглядящие люди. И какой-нибудь губернатор Луизианы понял, что у него сейчас, на самом деле губернатор Луизианы точно такой же. Он тоже так думает. О. Бычкова ― Откуда ты знаешь? А. Красовский ― Это очевидно совершенно. Поверь мне и губернатор Луизианы так думает и губернатор Флориды. Я случайно оказался как-то во Флориде в Майами, на пьянке актива штаба Трампа. Реально случайно, просто это проходило в гостинице, в которой я тогда пил кофе. О. Бычкова ― Это когда было? А. Красовский ― После выборов. И это удивительно зрелище. Я уже говорил, что заседание районной организации «Единая Россия» в городе Воронеже на том фоне выглядит как сборище английских лордов. Но просто губернатор посмотрел на это дело и понял, что завтра здесь будет национальная гвардия. А национальная гвардия вообще никому не нужна в Америке. Потому что национальная гвардия это, во-первых, у тебя отбирают контроль над регионом. Сразу же. Вводят военное положение. Сразу же. А потом начинают разбираться. Причем федеральный суд, федеральное бюро расследований. А там это как в России, если они уже возьмутся за это дело, ты уже сухим из воды не выйдешь точно. И они решили от греха подальше это все посносить. Конечно, на самом деле ничего сносить не надо и ничего они в реальности сносить не будут. И более того, эти красивые белые толстые мужчины с татуировками никогда им не дадут ничего снести. Но я, посмотрев это видео…, для себя визуализировал фразу, который однажды мне сказал мой нью-йоркский приятель, когда я ему сказал, что хочу взять машину, поехать по Америке. Он сказал: «Я вообще предпочитаю из Нью-Йорка и Нью-Джерси ездить только в Кентукки и  Массачусетс. Я туда на юг никогда в жизни не поеду». Я говорю: «А почему». Он сказал: «Ты например в Ачхой-Мартан поехал бы на машине». Вот я увидел это белый Ачхой-Мартан. И просто проблема заключается в том, что в этом белом Ачхой-Мартане в США живут десятки миллионов людей. Десятки миллионов. О. Бычкова ― Я была, например, на юге в южных штатах и я думаю, что ты конечно преувеличиваешь, но что там люди до сих пор переживают разгром конфедератов и это все, и они до сих пор унесенные ветром по сей день, вот сегодня, это конечно факт. А. Красовский ― Ну важно не то, что они унесенные ветром, разгром конфедератов и так далее, а важно действительно, что это в основной своей массе, конечно, расисты. Чего уж тут говорить. И как мы видим теперь, они этого не собираются скрывать. А собственно говоря, суть всех современных договоренностей в современных демократических обществах это как раз не в том, что люди перестают быть расистами или антисемитами или больше не являются гомофобами… А.Красовский: В этом деле Валленберга бесчинство, бандитизм и банальное уголовное убийство О. Бычкова ― В том, что они ведут себя прилично. А. Красовский ― А в том, что они просто стараются не показывать это на людях. О. Бычкова ― Их заставляют вести себя прилично. А. Красовский ― Теперь стало понятно, что все это можно показать и более того, это нужно показать и поэтому это видео появилось. Потому что эта расистская организация, которая тут же была запрещена в США и вчера или сегодня Роскомнадзор даже запретил ее сайт здесь в России. Потому что они пытались переехать в домен «ру». О. Бычкова ― Зачем? А. Красовский ― Потому что их перестали обслуживать на домене «com». Они подумали, что есть голый мужчина Владимир Путин, который здесь в России им наверняка поможет. Но видимо, все-таки… О. Бычкова ― Они искали политического интернет-убежища. А. Красовский ― Но не случилось. Роскомнадзор, спасибо большое, мы кстати сейчас о вас поговорим. О. Бычкова ― Да, потому что у нас есть еще одна тема про вести себя прилично или нет. Роскомнадзор отчитался о результатах борьбы с матом в СМИ. И сказал, что по сравнению с 15-м годом нецензурная лексика стала встречаться в СМИ почти в пять раз реже. Делается это вывод из количества предупреждений, которые выносят СМИ за использование ненормативной лексики. По-моему это смешно очень. А. Красовский ― Но почему-то очень грустно об этом сказала. На самом деле хорошо, что Роскомнадзор нашел себе применение. И прекрасно, что несколько десятков человек, живущих на деньги налогоплательщиков, получающих, видимо неплохую зарплату, занимаются тем, что отслеживают количество запиканного и не отточенного, как было в 2015, а просто убранного мата с объяснением. Во всех российских СМИ. О. Бычкова ― Наоборот, количество незапиканного. А. Красовский ― Нет, ну почему. А сейчас уже не пикают, сейчас как-то делают. Зато Роскомнадзор разрешил всем употреблять слово «мудак» и сказал, что в слове «мудак» нет ничего плохого… О. Бычкова ― Хорошее и красивое. А. Красовский ― То есть спасибо большое, что есть эти несколько десятков мудаков, которые это делают и все отслеживают. О. Бычкова ― О, какой ты суровый. А. Красовский ― Ну почему суровый. Это правда так. Вот чем занимается Роскомнадзор. О. Бычкова ― Слушай… А. Красовский ― Тем, что запрещает Веничке Ерофееву писать «Москва-Петушки». О. Бычкова ― Роскомнадзор это исполнительный орган. Как я понимаю. Который исполняет законы, которые приняты, сам знаешь кем. А. Красовский ― Кем? ГД. В данном случае Роскомнадзор выполняет свои собственные… О. Бычкова ― Ну почему. Нет. А. Красовский ― А что у нас есть закон по борьбе с матом. О. Бычкова ― Конечно. А. Красовский ― Как он называется? Нет, Ольга, у нас такого закона. У нас есть распоряжение Роскомнадзора. Этого удивительного органа, который за чем-то там надзирает. Он еще когда-то надзирал за блогерами. О. Бычкова ― Статья 4-я закона о СМИ. Публикация в СМИ материалов с нецензурной бранью. А. Красовский ― Правильно. Ты не мог, ты поэтому до 2015 года ставил точечки, например, в слове «х» точечка и »й». А теперь ты вообще это слово не можешь никак написать. Просто должен написать три точечки и объяснить в скобочках, что это слово значило бы, если бы оно писалось цензурно. Вот что имеет в виду Роскомнадзор. И если он за это получает свои федеральные ассигнования, то вот это мне кажется смешной новостью. Это мне кажется реально смешной новостью. Что от этого людей стали на улицах меньше убивать, приходя домой, мужья, которым теперь разрешили бить жен, больше это не является уголовной ответственностью, стали меньше убивать своих жен и детей? Стало меньше отрезанных ушей, выколотых глаз… О. Бычкова ― А им теперь не разрешают… А. Красовский ― Чего? О. Бычкова ― Им теперь будут не разрешать… А. Красовский ― Кому? Колоть глаза? О. Бычкова ― Ругаться в семье зато. Сквернословить. А. Красовский ― Можно в семье убить, но нельзя сквернословить. Вот чем занимается Роскомнадзор. И вообще все эти надзорные надзоры так называемые. О. Бычкова ― Но зато, может быть, люди вырастут чище, пристойнее. А. Красовский ― Нет, люди не вырастут ни чище, ни грязнее, ни пристойнее. Мы прекрасно с тобой понимаем, что этого не произойдет. И проблема здесь не в Роскомнадзоре и проблема на самом деле не… О. Бычкова ― Так и я тебе говорю, что проблема не в Роскомнадзоре. А. Красовский ― Конечно. А проблема может быть именно в том, что в каких-то ситуациях неплохо сносить какие-то старые памятники. Понимаешь? Вот ты начала с того, что на Украине снесли тысячу сколько-то памятников Ленину. О. Бычкова ― 320. А. Красовский ― 1320. А в Польше снесли еще 800 памятников советским солдатам. И тут же какие-то сотрудники ГД начали рассказывать, что поляки перевирают историю, когда поляки говорят о том, что Советский Союз был одной и двух стран, начавших Вторую мировую войну. О. Бычкова ― Обычно они сразу вспоминают слово «русофобия» в таких случаях. А. Красовский ― Безусловно. Поэтому мне кажется, что на самом деле иногда и полезно сносить памятники и в России. И может быть в Роскомнадзоре, и каким-то другим надзорным органам неплохо было бы вообще посмотреть, сколько у нас памятников всяким упырям понаставлено по стране. Сколько у нас памятников Сталину в стране с 2015 года. О. Бычкова ― Это да. Это отдельная замечательная история. Но, может быть, мы ее обсудим в следующий раз. Это был Антон Красовский в программе «Особое мнение». Спасибо тебе.

Ссылка на источник