А. Нарышкин ― Всем здравствуйте. В эфире радиостанция «Эхо Москвы». Программа «49 минут». Алексей Соломин напротив меня. Привет. А. Соломин ― Привет. А. Нарышкин ― Мы сегодня говорим про американских государственных деятелей. Кристофер Рэй – новый глава ФБР. Назначение его состоялось недавно. В начале августа. Наверное, стоит сразу напомнить, что предыдущий глава Джеймс Коми уходил в отставку довольно громко. Потому что были с его стороны заявления о том, что Трамп его вызывал и были какие-то разговоры неприятные. И тоже стоит напомнить, что еще во время выборов Джеймс Коми возглавил расследование, не так сказал… За несколько недель до выборов начал как будто бы копать под Хиллари Клинтон. Делал какие-то разные заявления, говорил, что возобновляется в отношении нее расследование по разным обстоятельствам. А потом как Трамп стал президентом, он возглавил расследование по делу о российском вмешательстве в президентские выборы 2016 года. А. Соломин ― Причем нельзя сказать, что Коми такой уж сторонник Трампа. Просто когда звучат публичные обвинения: хакеры взломали переписку, выложили письма, в которых якобы обсуждались, в том числе секретные материалы. Что идет в нарушение политики, основных правил безопасности государственных деятелей. И естественно, он должен был на это реагировать. Он на это отреагировал. Но так получилось, что это все происходило в самый разгар предвыборной кампании. И само по себе решение провести расследование уже говорило, что это дело не выдумка, это дело достаточно серьезное и поэтому Хиллари Клинтон, скажем так, это был козырь для Трампа в его предвыборной кампании. Хотя можно вспомнить, что если ты смотрел дебаты, то Хиллари Клинтон чувствовала себя, как мне кажется гораздо увереннее, чем Дональд Трамп. Она очень легко им манипулировала. Очень легко его затыкала. Но как вы знаете, голосование состоялось. Трамп с небольшим преимуществом выборщиков победил. Количество проголосовавших все-таки у него было меньше, чем у Хиллари Клинтон. Но выборщики сделали свое дело и дальше начали искать виновных. Среди этих виновных был Коми, который сначала начал расследование, потом возобновил. После этого Коми отправился в отставку, что очень интересно, в разгар другой кампании. Кампании уже расследования вмешательства России во внутренние дела США. Кампании, которая велась против Дональда Трампа. Именно Трамп уволил господина Коми, сославшись на его поведение в период предвыборной кампании, на его атаку на Хиллари Клинтон. Это вообще некрасивая история. А. Нарышкин ― Давайте не будем забывать, что говорит сам Трамп периодически про это расследование и про слухи о вмешательстве России в президентские выборы. Он говорит, что это охота на ведьм и практически даже у себя в твиттере пишет соответствующие комментарии. Но Кристофер Рэй, когда в начале августа проходил, скажем так, собеседование, процедуру утверждения в сенате. Отвечая на вопрос по поводу этой формулировки «охота на ведьм», он сказал: «А я не считаю, что это охота на ведьм. Это расследование по поводу вмешательства России». А. Соломин ― Здесь я отмечу, тоже забегая вперед, что Кристофер Рэй поступил здесь как типичный адвокат какой-то крупной страны. Он занимает просто позицию своего представителя. И он может ее разделять, не разделять. Но публично в суде он будет занимать эту позицию. По поводу Коми, для него эта отставка стала неожиданностью. Как, впрочем, и для всех остальных. Поэтому то, что мы будем сегодня разбирать такую фигуру как Кристофер Рэй, никто из нас не мог предположить, и я думаю, что сами американцы некоторое время назад не думали, что такое случится. Это одно из неожиданных перемещений. А. Нарышкин ― А  давай расскажем про встречу Рея в сенате. Что там говорили, какие были пожелания. Потом к биографии перейдем. Радиостанция «Голос Америки» помогла нам подготовить этот материал. У них большая стенограмма с различными купюрами, потому что само заседание длилось больше 4 часов. Вообще это нормально. Это не в российской ГД. А. Соломин ― Круз один из конгрессменов провел в зале заседаний речь, которая длилась, если мне нее изменяет память, чуть ли ни в течение суток. Ему нужно было отсрочить голосование. А там есть такое правило, что если кто-то из конгрессменов выступает, нельзя его прерывать. Он должен высказаться. И он устроил речь на много-много часов. Чтобы в этот день голосование не было проведено. А. Нарышкин ― Вспомните как проходило, например, утверждение каких-то других представителей команды Трампа, например, с Тиллерсоном тоже были проблемы. Много часов, гораздо больше. 6-7 часов длились вопросы. От сенаторов. Притом, за Тиллерсона не единогласное было голосование. С небольшим перевесом. В принципе его кандидатуру поддержали. А вот за Кристофера Рэя результаты были более очевидные. И однозначные. 92 парламентария поддержали его кандидатуру, пятеро всего лишь выступило против. А трое сенаторов просто не пришли. А. Соломин ― Я предлагаю поступить как. Там действительно видеозапись слушаний длится около 4-х часов, 4-5, кажется. Я предлагаю в расшифровку к этой передачи включить сам видеофайл и тот, кто владеет английским языком, кто может позволить себе потратить 4 часа, тот, кому интересно познакомиться с этими слушаниями в полном виде, вы сможете в расшифровке на сайте «Эхо Москвы» посмотреть. А. Нарышкин ― Из того, что было произнесено еще в июле на сенатских слушаниях. Обращаясь к сенаторам, сам Кристофер Рэй подчеркивал, что действия ФБР должны определяться исключительно фактами, законом и беспристрастным стремлением к справедливости. Такие общие слова. Глава юридического комитета сената Чак Грассли отметил впечатляющую карьеру Рея в правоохранительных структурах. Поговорим об этом, разумеется. Его коллега сенатор Дайэнн Файнстайн напомнила, что Федеральное бюро расследований в США является независимой и самостоятельной структурой. Вообще смешно, такие напутствия как маленький мальчик… А. Соломин ― На всякий случай мы вам напоминаем. А. Нарышкин ― Да, вообще Рэю 50 лет, и действительно у него есть серьезный опыт работы и в государственных структурах и частная была юридическая практика. Ну вот с ним как с маленьким, не знаю подростком. Дорогой друг, ты вступаешь во взрослую жизнь – что-то в этом духе. А. Соломин ― Мы даем тебе аттестат зрелости. По фотографии он мне напоминает, если помните, Мейсон из сериала «Санта-Барбара», который тоже участвовал в судебных… Не помню, он был адвокатом или прокурором. Но вот я помню судебное заседание с его участием в сериале. Которые были… А. Нарышкин ― Сколько тебе лет было, когда «Санта-Барбара» шла? А. Соломин ― Скажи год, я скажу, сколько мне было лет. А. Нарышкин ― Пять лет. А. Соломин — 5 ―6 лет. А. Нарышкин ― Образ Мейсона навсегда впечатался в твою голову. Я тебе сочувствую. Ладно, я его тоже помню. А. Соломин ― Точнее до »Санта-Барбары» я смотрел «Спокойной ночи, малыши!» и поэтому я где-то в этом возрасте, скорее всего, это было. Но я просто говорю, что у него лицо типичное такое юриста. А. Нарышкин ― Адвокатское. А. Соломин ― Юридическое. Если есть какая-то спецификация таких лиц. А. Нарышкин ― Профессия накладывает отпечаток. А. Соломин ― И имя у него, когда слушаешь – Кристофер Рэй, даже не Кристофер Рэй, а Кристофер Wray… А. Нарышкин ― У него первая буква в фамилии не »р», а »w». А. Соломин ― Напоминает имя человека из кино. Там, во-первых, есть Кристофер Бэйли, режиссер. С ним какая-то ассоциация. А вообще ты, когда мне сказал, что за человек, я думаю это актер, что ли какой-то известный. Крис Рэй его еще называют. Похоже еще на певца какого-то. А. Нарышкин ― Крис Ри, Крис Рэй. А. Соломин ― В общем, ассоциаций множество. Но на самом деле человек закрытый достаточно. Как и подобает, в общем, адвокату. Он, безусловно, блестящий полемист. Он очень хорошо владеет языком и очень хорошо выступает в суде. Но вы можете с этим познакомиться на видео этих слушаний в сенате. Во время его утверждения. То есть он человек действительно профессионал. И мы об этом еще поговорим. Когда я расскажу, что его коллеги говорят о Кристофере Рэе сейчас. Какими они характеристиками его награждают. А. Нарышкин ― Позволь я все-таки продолжу представлять некие цитаты из сенатских слушаний по поводу утверждения кандидатуры Рея. Вот как напутствовали его парламентарии. Сенатор Дайэнн Файнстайн заметила, что по ее мнению экс-директор ФБР Джеймс Коми был уволен, потому что он отказался присягать на верность президенту, и не стал прекращать расследование в отношении России, именно поэтому вопрос независимости станет самым главным для будущего директора ФБР. «Я давал присягу служить только Конституции и закону, – ответил Кристофер Рэй, — я никогда не позволю, чтобы в своей работе ФБР руководствовалось чем-либо еще, кроме фактов, закона и справедливости. Я убежден, что есть единственный способ выполнить эту работу – абсолютная независимость, в соответствии с буквой закона». В ответ на вопрос, поставит ли он в известность Юридический комитет сената о любых попытках вмешательства в работу специального прокурора Роберта Мюллера, курирующего расследование российского вмешательства в избирательную кампанию в США, Кристофер Рэй ответил утвердительно. «Я глубоко уважаю экс-директора Мюллера и сделаю это, если распространение этой информации будет законным», – сказал он. Про Россию конкретно спрашивали. А, вот еще. Сенатор-республиканец Линдси Грэм в ходе слушаний зачитал выдержки из переписки сына президента, Дональда Трампа-младшего и Роба Голдстоуна, обсуждавших организацию встречи с российским адвокатом Натальей Весельницкой, — помните историю месячной давности, гремела довольно серьезно, — по утверждению Голдстоуна, она располагала компрометирующей информацией о Хиллари Клинтон, собранной российскими спецслужбами, и собиралась предложить эти данные избирательному штабу Трампа. Рэй не стал отвечать на вопрос о том, должен ли был Трамп-младший соглашаться на эту встречу, заметив, что «в первый раз слышит» о деталях переписки. Он также не стал прямо отвечать на вопрос о том, считает ли он Россию другом или врагом США. «Соединенные Штаты должны относиться к России очень по-разному в разных ситуациях», – заметил Кристофер Рэй. Был на слушаниях и предшественник Рэя, тот самый Джеймс Коми. Который заявил, что во время нескольких личных встреч президент Дональд Трамп просил его прекратить расследование в отношении экс-советника по национальной безопасности Майкла Флинна. Уже забываем потихонечку этого персонажа американской политической сцены, но тот самый генерал, который и с послом нашим встречался с Кисляком и который вместе с Путиным сидел на каком-то приеме «Раша тудей». А. Соломин ― Кстати, почитайте на нашем сайте последний блог Майкла Макфола, вообще блог написан на уход Стива Бэннона, которого он называет одним из пророссийских центров в команде Трампа. Два человека, он говорит самые весомые фигуры, которые ратовали за улучшение отношений с Россией. Это Стив Бэннон и как раз генерал Флинн. И оба они ушли и поэтому Дональд Трамп сейчас находится в такой, осталась последняя и самая влиятельная фигура, которая пророссийская Это сам Дональд Трамп. А. Нарышкин ― Тоже, наверное, последнее из того, что говорил Кристофер Рэй на слушаниях. В июле он сказал, что у него нет никаких оснований сомневаться в том, что российские власти вмешивались в избирательную кампанию в США. То есть он верит, что они вмешивались. При этом он признался, у него не было доступа к материалам расследования, и его выводы основаны исключительно на публично доступных материалах. «Неприкосновенность наших выборов должна быть главным приоритетом для ФБР. Это основа нашей страны, и любая угроза со стороны иностранного государства или частного лица, должна восприниматься очень серьезно». А. Соломин ― Мне кажется, что, может быть, мы будем возвращаться еще к этим слушаниям, потому что там действительно достаточно интересные с ним связанные истории. Но хочется немножко, я предлагаю в самое начало обратиться. И некоторые факты по самому Кристоферу Рэю. Он родился в Нью-Йорке. Нью-Йорк-сити, учился там же в школе. А. Нарышкин ― 17 декабря 1966 года, ему сейчас полтос. Полтинник. 50 лет. На всякий случай. Молодой. Важно сказать, поскольку мы уже фамилии и Коми, и Мюллера произносили, десять с лишним лет назад они уже все в принципе уже вместе работали. Потому что, например, в 2004 году Рэй работал в министерстве юстиции, Коми был зам. генпрокурора, то есть был на несколько уровней выше в ведомстве. А Мюллер, который сейчас отвечает за спецрасследование, он был тогда директором ФБР. Вообще они хорошо знакомы друг с другом. Есть даже фотографии, где они на общих мероприятиях. А. Соломин ― Раз ты об этом заговорил, как назвать слухами или разговорами, что когда Коми уходил из министерства юстиции и Рэй подошел к нему и сказал, что типа нашли канатики, которые тянут, вы не забывайте обо мне. Вы сделайте так, чтобы я вместе с вами отсюда поднялся куда-то. Там фраза такая очень интересная. Я не думаю, что смогу ее доступно перевести. Но образная была. Типа если вас тянут, то давайте меня тоже вытягивайте. Не могу сказать, принадлежит ли эта фраза ему, он ее не подтверждал. Это то, что СМИ пишут о Кристофере Рэе, его биографии в период, когда его утверждали. Очень интересная фигура. Так вот он родился в Нью-Йорк-сити. Хорошо учился в школе. Учился потом в частной школе. То есть, судя по всему, родители вкладывали в него достаточно хорошие деньги. В 90-х годах он поступил в Йель. Йельский университет — это один из самых престижных американских университетов, для тех, кто не знает. А. Нарышкин ― Извини, не 90-е, 80-е. Все-таки конец. Потому что в 89-м он из Йеля уже вышел. Он в 89-м году на своей однокурснице женился, с которой до сих пор в браке находится и все у них хорошо. А. Соломин ― Йельский университет один из самых серьезных университетов американских. Он был основан еще до войны за независимость. Это один из колониальных университетов. И до сих пор считается одним из самых престижных. Он входит в Лигу плюща. Знаменитую. И если говорить, например, из американских университетов он традиционно занимает третью позицию после Гарварда и Принстона. Точнее сказать тройка самых лучших американских университетов. Так вот, Йельская школа права, которую окончил господин Рэй, она считается лучшей юридической школой среди всех американских университетов. В нее сложнее всего попасть. Сложнее всего вступительные испытания и она дает наверное, наилучшее в юридическом смысле образование. Что, в общем, подтверждается и дальнейшими его делами. Про Йельский университет можно много рассказывать. Огромный кампус, очень интересная история. Очень разные совершенно факультеты, разных совершенно специалистов они готовят. Но вот как раз наш герой занимался юриспруденцией. А. Нарышкин ― Что интересно, он там еще газету выпускал. А. Соломин ― Был исполнительным редактором газеты… А. Нарышкин ― Тоже юридического профиля. А. Соломин ― Кстати, это тоже весьма серьезная позиция. Это не школьная стенгазета. Там крупнейшие специалисты и не каждому естественно доверят заниматься, это не стенгазета. Это серьезное издание. А. Нарышкин ― Не как мы в школах на больших листах ватмана рисовали маркером… А. Соломин ― Да, вообще Йельская школа не только сам по себе институт, где учат чему-то. Это еще и очень серьезный центр экспертизы, исследовательский центр. Поэтому тот журнал, о котором идет речь, это весьма уважаемое издание. Так вот, Йель еще многим из вас, наверное, известен не понаслышке как университет, в котором по специальной стипендиальной программе учился Алексей Навальный. А. Нарышкин ― О, уже забыл. Это было сколько лет. Лет 6 назад. А. Соломин ― Да, в течение года или 15 месяцев она идет. Но у него не школа права, насколько я знаю, а комплекс такой. Типа что-то вроде не экстерната, а интенсива. Многие ему припоминают теперь это обучение. Говорят, что на Западе его отмуштровали. Вовсе нет, мне кажется, просто он получил очень хороший опыт, не задания какие-то, а действительно очень серьезный центр, научный центр. А. Нарышкин ― Американцы его натаскали и теперь российские чиновники все это расхлебывают. А. Соломин ― Да. А. Нарышкин ― Научили работать с документами Алексея Навального. А. Соломин ― Самое главное, что это образование потом позволяет открывать для тебя очень многие двери. А. Нарышкин ― В случае с Навальным не в России только. Его опыт пока ему не помогает двигаться по карьерной лестнице. А. Соломин ― Мне кажется, что этот 15-месячный интенсив это все-таки знакомство, получение некого опыта, конечно, но не полноценное образование, которое получают студенты типа Кристофера Рэя. Кристофер Рэй через некоторое время после окончания Йельского университета стал получать уже серьезные предложения. И в конце 90-х уже, между прочим, работал на правительство. А. Нарышкин ― Чуть извини, вернемся в детство. Почему выбрал профессию такую. Очень просто – у него отец был партнером в Нью-йоркской юридической фирме. И матушка у него занималась этими делами. Поэтому пошел по стопам отца, матери, ничего удивительного. А. Соломин ― Что говорит о том, что они не были людьми бедными. Они могли себе позволить Йель. Это на секундочку не наш университет, куда ты поступаешь без экзаменов и живешь в общаге за государственный счет. В большинстве своем. За этот университет надо достаточно много платить. Туда надо поступить, туда большой конкурс. И нужно еще обеспечить себе это образование, вряд ли он работал официантом для того, чтобы себя каким-то образом обеспечить. Но хотя всякое бывает. Никому это не чуждо. Так вот он устроился в юридический департамент, он стал помощником, ассистентом заместителя генерального прокурора и долгое время на разных позициях, чуть выше, чуть ниже он работал на этих должностях. При Джордже Буше-младшем. В 2003 году он стал ассистентом, помощником генерального прокурора. И занимался, работал в первую очередь в криминальном подразделении. А. Нарышкин ― Он возглавил криминальный отдел, два года он там прослужил. Как пишут, руководил целевой группой по вопросам корпоративного мошенничества и группой по делу корпорации Энрон и также вел расследование терактов 11 сентября. А. Соломин ― По Энрону чуть подробнее скажу. Стоит отметить, что в 2003 году, когда произошло его назначение, оно было утверждено Джорджем Бушем-младшим. И также он держал слушания в сенате. Точно также отвечал на вопросы, но тогда проходили в закрытом режиме. Но это и не было такой центральной новостью, потому что он все-таки утверждался на должность ассистента генерального прокурора. И главы этого криминального подразделения, отдела. Тогда в 2003 году он  и попал под крыло Джеймса Коми. Тогда же он стал работать, до 2005 года был под его начальством, Коми тогда был зам. генерального прокурора США. И зам. министра юстиции соответственно. А. Нарышкин ― Про дело Энрон, которое вел Кристофер Рэй давай расскажем после новостей и рекламы. В программе «49 минут» с Алексеем Соломиным сегодня вам рассказываем про нового главу ФБР Кристофера Рэя. НОВОСТИ А. Нарышкин ― Это программа «49 минут». Мы рассказываем вам про Кристофера Рэя, нового главу ФБР, хотел сказать ФБР США, но нигде ФБР больше нет. Мы прошлись уже по биографии, отправили Кристофера в Минюст, он там двигается вверх по карьерной лестнице. И одним из важнейших этапов в его тогдашней карьере можно назвать дело компании Энрон. А. Соломин ― Это был гром среди ясного неба. Я помню, кстати, еще из выпусков новостей, громкие были заголовки в России в том числе. Рухнула крупнейшая корпорация Энрон, кстати, по уровню ажиотажа это, наверное, можно сравнить с крахом Lehman Brothers, о котором вспоминают до сих пор, снимают по этому поводу фильмы. Энрон была одной из крупнейших американских корпораций, она занималась разными вещами. В основном это сфера энергетическая. Энергетика. Транспорт газа, связью занимались подразделения этих компаний. Очень много в финансовой сфере было различной деятельности. В общем, она была достаточно известная. Оборот ее в 2000 году составил около 100 млрд. долларов. А. Нарышкин ― Компания гигантская. У нее штат 22 тысячи человек. И основное обвинение, которое выдвигалось против Энрона – компания обанкротилась в 2001 году, основное обвинение было связано с фальсификацией отчетности. Топ-менеджеры вводили в заблуждение инвесторов, причем скандал был настолько громкий и серьезный, что с собой даже покончил вице-президент компании. А. Соломин ― Я объясню. Дело в том, что у компании Энрон топ-менеджмент, то есть самые главные руководители, руководитель отличается от инвестора тем, что инвестор нанимает руководителя для того, чтобы он вел оперативную деятельность компании. Их заработок был привязан к проценту от прибыли компании, соответственно менеджеру, который не является стратегическим владельцем этой компании, является владельцем акций компании, выгодно просто срубить побольше бабла в определенное время, пока ему дают там работать, использовать то время, пока он управляет этой компанией для собственного обогащения. Соответственно если они получают доход с прибыли этой компании, им что нужно было делать – им нужно было получать высокие прибыли и делать меньше убыток. Но топ-менеджеры этой компании поступили достаточно хитро. Они рисовали себе хороший доход, одновременно прятали убытки. Инвесторы об этом ничего не знали. То есть вы понимаете, что компания, которая вам принадлежит, которой управляют люди, которых вы наняли для правильного управления компанией, вы платите им большие деньги, потому что у вас хороший доход, все растет, позитивные результаты. Но оказывается она постепенно летит в пропасть. И вы об этом ничего не знаете. Естественно, что рано или поздно этот косяк должен был обнаружиться. Компания должна была рухнуть. Вот собственно это и случилось. Вскрылось, когда поведение топ-менеджеров, был грандиозный скандал. Энрон обанкротилась. До 2006 года внешние управляющие занимались ликвидацией этой компании. Продавали последние активы для того, чтобы расплатиться с кредиторами. Они еще и кредиты очень хорошие брали под хорошие условия, кстати, потому что отчетность компании была очень интересной. Так вот когда вскрылся обман, естественно полетели головы, естественно, был очень грандиозный процесс. И, кстати говоря, одна из крупнейших аудиторских компаний, которая должна была контролировать работу топ-менеджеров, она называется Arthur Andersen. Она входила в пятерку крупнейших аудиторских компаний мира. Так вот, она после этой истории распалась. Прекратила свое существование. Доверие к этой компании было утеряно. И тем человеком, который занимался в том числе, это достаточно серьезный процесс, потому что нужно не просто об этом узнать каким-то образом, нужно доказать, что деятельность топ-менеджеров была направлена на незаконное обогащение. А. Нарышкин ― Был умысел. А. Соломин ― Инвесторы были в шоке, были невероятно злы. Потому что они потеряли невероятное количество денег. Со стороны правительства как раз этим делом занимался, в том числе Кристофер Рэй. Но вообще очень много правительственных подразделений вело это дело и федеральная комиссия по биржам и ценным бумагам. И конгресс проводил собственное расследование. Несколько комиссий пытались разобраться, почему, как такое могло произойти. Министерство юстиции США, в котором работал Кристофер Рэй, и ФБР, куда Кристофер Рэй сейчас пришел. А. Нарышкин ― Вообще расследованием эта история не ограничилась. Потому что были еще приняты даже в разных странах, не только в США специальные акты, которые ужесточали требования для бухгалтерского учета. И поменялись различные корпоративные правила. Изменились принципы корпоративной этики. А. Соломин ― Нужно сказать, что само дело компании Энрон имело очень серьезные политические последствия. Точнее скандала большого не получилось, но искра зажглась. Потому что Энрон участвовал в политической поддержке Джорджа Буша-младшего. Была кампания 2000 года, как раз незадолго до скандала с Энроном. И Энрон выделял большие деньги на избирательную кампанию Джорджа Буша. Потом, когда выясняется, что эти деньги, оказывается, были, скажем так, похищены у инвесторов фактически… А. Нарышкин ― Грязные деньги. А. Соломин ― То естественно, хорошего в заголовках американских газет было мало. Но помимо всего прочего Джордж Буш-младший был дружен с Кеннетом Лэем. Главой компании Энрон. У них были хорошие отношения личные. И поговаривают, что когда завертелся скандал вокруг Энрон, сам Кеннет Лэй звонил… А. Нарышкин ― Буш, помоги. А. Соломин ― Звонил своим знакомым в Белом доме. К двум высокопоставленным чиновникам правительства он пытался обратиться. Во всяком случае, об этом пишет пресса. А. Нарышкин ― Появился даже специальный термин после этого скандала  — «энронинг», то есть деятельность по систематическому сокрытию убытков путем модификации отчетности. И может быть несколько цифр в связи с этим делом. Всего было собрано более 3 тысяч коробок с доказательствами и 4 терабайта данных и было конфисковано ФБР и другими ведомствами 90 миллионов долларов. Всего приговор услышали 22 человека, включая представителей топ-менеджмента компании Энрон. А. Соломин ― Кстати, мы сказали про Йель, но не сказали, что у него два образования Йельского. Он окончил два, собственно сам Йельский университет и Йельскую школу права. Когда я сказал про 90-е годы, это уже речь идет о Йельской школе права, факультет, на который невероятно сложно попасть и который невероятно сложно окончить и который считается невероятно престижным. Сам Йель по-моему по Шанхайскому рейтингу занимает 11-ю строчку среди всех университетов мира. Такая достаточно крупная история. Если говорить о других делах, в которых Кристофер Рэй, а, да, мы не сказали, что он поработал в Министерстве юстиции… А. Нарышкин ― Дело Энрон он отвел и 2005 год он госслужбу прекратил. Ушел опять в частную практику. Причем крупная юридическая компания King & Spalding. Читал описание этой структуры – там тысяча (как-то прямо они себя хвалят) или 900 ведущих юристов мира. Она серьезная известная с именем. А. Соломин ― У него, когда он работал в этой компании, он вел естественно разные дела. Привлекался как адвокат к клиентам компании. Одним из его клиентов был губернатор штата Нью-Джерси Крис Кристи. Это безумно интересная история. Безумно веселая. Связанная со скандалом, который в американской прессе получил название «Бриджгейт». Ну, понятно, что по сходству с »Уотергейтом» они стали называть подобные скандалы политические, связанные с коррупцией, неправильным поведением чиновников таким словом. «Бриджгейт» от слова «мост» и связан с инцидентом, точнее обвинениями в том, что губернатор штата Нью-Джерси Крис Кристи осенью 2013 года якобы отдал поручение перекрыть движение по мосту Джорджа Вашингтона, чтобы создать пробку на этом участке дороги. А. Нарышкин ― Вопрос возникает: зачем губернатору, вот что предъявляли правоохранительные органы Крису Кристи – он якобы собирался отомстить мэру Форт-Ли. Который не поддержал кандидатуру Кристи на губернаторских выборах. А. Соломин ― Когда появились эти обвинения, естественно они сначала пошли из СМИ. Но в отличие от многих других стран на планете, СМИ публикуют какой-то материал и после этого государственные органы интересуются этим материалом. Наказывают не те, кто этим материалом занимался и писал. А проверяют информацию о тех людях, о которых пишет это СМИ. Суд штата Нью-Джерси начал заниматься этим делом. Обвинение было сформулировано, на скамье были и Крис Кристи и его подчиненные. Действительно всерьез проверялась информация о том, мог ли Крис Кристи потребовать создать пробку на этом мосту, чтобы отомстить… А. Нарышкин ― Неподдержавшему оппоненту. А. Соломин ― Они все обвинения отрицали под присягой. И, между прочим… А. Нарышкин ― Сразу у меня рисуется такая картина, как ходит наш герой Кристофер Рэй, вспомните какой-нибудь голливудский фильм, большой зал суда, сидят присяжные. Ходит Кристофер Рэй и рассказывает: ну посмотрите в честные глаза Криса Кристи, разве мог этот человек… А. Соломин ― Так сам губернатор примерно так и говорил. Когда ему задавали вопрос журналисты об этом инциденте, они рассказывают, что они приходил в гнев. Он сам по себе очень неуравновешенный тип. Очень эмоциональный. Кристи. И он говорил, что я губернатор, вы понимаете, что у меня есть опыт работы генеральным прокурором штата. Вы думаете, что человек с таким опытом работы будет заниматься такими вещами. Кричал на них. Вы меня недооцениваете, — говорит он журналистам. Я заставлю вас извиниться. Так вот в суде его интересы представлял наш герой Кристофер Рэй. И важно было доказать не сам факт того, что была устроена эта пробка, Кристоферу Рэю важно было отмазать Криса Кристи. Как все дело обернулось. В суде было доказано, что аппарат губернатора действительно принимал необходимые действия для того чтобы создать эту пробку. Но Крис Кристи якобы с точки зрения по линии защиты был возмущен, на одном из совещаний он был крайне раздражен поведением мэра Форта-Ли. И его помощники, желая таким образом сделать приятное своему шефу, организовали эту пробку на мосту Джорджа Вашингтона. Не ставя якобы его в известность. И когда ему предложили это обсуждать, он был, как утверждает линия защиты крайне недоволен и сказал, что мы это обсуждать даже не будем. Поэтому когда в суде… А. Нарышкин ― То есть никто не отрицал, что коллапс был действительно, и его некие люди спровоцировали. А. Соломин ― Сначала отрицали, но потом в ходе судебного заседания вынуждены были признать. Но поскольку Крис Кристи всегда говорил, что он не обсуждал это, у него в идеях даже не было этого, он всегда отрицал предъявленные ему обвинения, там же стоял вопрос о том, врет он под присягой или не врет. А. Нарышкин ― У американцев это очень серьезно. А. Соломин ― Обвинение в этом преступлении гораздо страшнее, чем если бы они просто вышли и сказали: ну да, мы так сделали, простите нас. Так вот, помощники Криса Кристи получили реальные сроки. Они сейчас до сих пор сидят в тюрьме. Они выйдут только в 2018 году. У одного 24 месяца тюрьмы, по-моему, у другого 18. Плюс другие ограничения, около года нельзя занимать государственные должности. Крис Кристи вышел сухим из воды. А. Нарышкин ― Полностью был отмазан А. Соломин ― Потому что он не соврал под присягой. Потому что не удалось доказать, что он давал какие-то распоряжения на этот счет. Не удалось доказать – потому что исчез мобильный телефон, в котором возможно была переписка, содержащая прямые указания. Этот телефон, это святой Грааль для американских журналистов, они его искали очень долго. Потом, кстати вроде бы нашелся. Были слухи, что как раз Кристофер Рэй этот телефон и взял и спрятал у себя. А. Нарышкин ― Может быть, на заднем дворе до сих пор пылится. А. Соломин ― В общем, это был триумф нынешнего главы ФБР, потому что Крис Кристи оказался по этому делу оправдан. А. Нарышкин ― Если продолжать разговор о Кристи, все-таки на репутации этот скандал отразился. Потому что он собирался стать президентом США. Но из-за того, что рейтинги упали, он даже не стал кандидатом. Его республиканцы на праймериз не поддержали. А. Соломин ― Тут уж, извините, общественное мнение. Тут виновен, не виновен, отмазан, не отмазан. Тут как к тебе люди относятся, верят они в тебя или нет… А. Нарышкин ― Ты сказал правильно, что Кристи в свое время был генпрокурором… А. Соломин ― Штата Нью-Джерси. А. Нарышкин ― И на самом деле друзья они в каком-то смысле с Рэем. То есть это не только работа по этому «Бриджгейту» была, а у них давние отношения между Рэем и Кристи. И когда возник вопрос о том, что Рэю предложат возглавить ФБР, журналисты спросили его бывшего клиента и товарища, как это назначение. И Крис Кристи сказал: «Я очень доверяю Рэю, он выдающийся юрист. Он абсолютно честен, думаю, президент Трамп точно не ошибется, если предложит Рэю стать директором ФБР», А. Соломин ― Так и многие другие сотрудники, бывшие сотрудники и Министерства юстиции и других ведомств, которые работали когда-то с Кристофером Рэем, примерно в том же ключе о нем отзываются. Невероятно профессиональный, честный, прямой, строгих правил человек. Белый воротничок, кстати говоря. Юристов всегда же называют, юристов, клерков «белыми воротничками». Вот такое выражение за ним тоже укрепилось. А. Нарышкин ― Еще интересные подробности. С середины примерно 2000 начал Кристофер Рэй интересоваться потихонечку политикой. Ну как интересоваться, никуда он не баллотировался, политической деятельностью не занимался, но начал поддерживать республиканцев. Он сторонник республиканской партии. И, например, в 2008 году пожертвовал кандидатам 35 тысяч долларов. Среди них был нынешний секретарь президента США Трампа по вопросам здравоохранения и социальных услуг Том Прайс. И Дэвид Пердью, двоюродный брат нынешнего министра сельского хозяйства. Это тогда. В 2008 году Кристофер Рэй пожертвовал более 2 тысяч долларов непосредственно на кампанию Джона Маккейна. В 2012 году больше 7 тысяч отправил в избирательный фонд Митта Ромни. А в 2016 году никаких пожертвований не делал. А. Соломин ― Жлоб. А. Нарышкин ― Не знаю, может, просто поиздержался. Нет денег. Интересный эпизод, во время работы в компании King & Spalding, где он был юристом до последнего времени, появились слухи, не слухи, информация о том, юристы этой фирмы обслуживают крупные компании с международным именем. Среди клиентов присутствует корпорация «Роснефть» и »Газпром». Так вот на сайте одного из американских профильных агентств, интересующихся энергетической тематикой было указано в августе 2015 года в разделе новости, что King & Spalding выиграла тендер и стала консультантом «Роснефти» по проектам добычи и производства сжиженного природного газа. А. Соломин ― Трамп, назначая, сообщил о выборе своем на пост директора ФБР в своем твиттере, как водится. После этого он уже проходил, естественно все процедуры утвердительные. Но кроме этого Трамп выпустил и заявление… А. Нарышкин ― Неважно, Трамп всегда, когда назначает, делает заявления. Всегда о своих кандидатах будущих на те или иные должности отзывается хорошо. Что интересно: были определенные сомнения и переживания насчет того, что Трамп может на должность главы ФБР поставить человека такого с активной какой-то политической позицией и тем самым может оказывать давление на этого человека. Но в итоге мы даже можем судить по голосованию в сенате. Там подавляющее большинство сенаторов проголосовало за Рэя. Политический истеблишмент американский все-таки принял кандидатуру Кристофера Рэя, потому что он фактически человек беспартийный, никакого за ним негативного шлейфа нет. И действительно, даже судя по различным заявлениям во время слушаний в сенате, человек настроен в понимании нынешнем США, настроен правильно. Россию он умеренно не любит, относится скептически, скажем так. А. Соломин ― Он просто профессионал. В том смысле, что он знает, что нужно говорить, как нужно говорить. Да, он говорит это под присягой, естественно, но знает, как нужно думать. Кстати, он может так и думает, вот этого никто не знает. У адвокатов, юристов ты работаешь с неким образом, устроенным под твоего клиента. И в данном случае выглядит, что Дональд Трамп нанял именно своего адвоката. Кстати говоря, тот самый губернатор Нью-Джерси бывший Крис Кристи, который был занят в скандале «Бриджгейт», в котором его интересы представлял Кристофер Рэй, он советовал Дональду Трампу согласиться на участие в расследовании. Придти на слушания, но использовать, нанять корпоративных адвокатов, свою юридическую службу напрячь и выиграть это дело. Я думаю, что Кристофер Рэй был бы рекомендован Крисом Кристи как участник этого дела, этого процесса на стороне Дональда Трампа. А. Нарышкин ― Наше время вышло. Спасибо огромное. Алексей Соломин и Алексей Нарышкин в программе «49 минут». Мы вам сегодня рассказывали про Кристофера Рэя, главу ФБР США. Услышимся в следующую среду.

Ссылка на источник