И.Землер: 15 ―07 в Москве, всем добрый день. Четверг, 24-е августа, в студии Андрей Позняков и Инесса Землер, наш звукорежиссер Мария Ворсина. А.Позняков ― Да. И персонально ваш и наш сегодня Дмитрий Иванов, видеоблогер Kamikadze_Dead. Он сейчас на прямой связи по Skype’у со студией. Дмитрий, здравствуйте, слышите ли вы нас так же хорошо, как мы слышим шум? Д.Иванов ― Здравствуйте. Меня плохо слышно? И.Землер ― Нет, уже слышно хорошо. А.Позняков ― Отлично слышно. Я слышу, воздух какой-то или дыхание. Д.Иванов ― Спасибо, что правильно прочитали никнейм Kamikadze_Dead. А.Позняков ― Да, да. Пожалуйста. Д.Иванов ― Очень редко. Д. Иванов: Люди, которые высказывают мнения, не могут надеяться на безопасность А.Позняков ― Да. Просто обычно почему-то всё сокращается до одной буквы, но мы-то все понимаем, о чем это. О чем это и к чему это. Дмитрий, скажите, пожалуйста, вы за делом Кирилла Серебренникова следите? Д.Иванов ― Да, с ужасом слежу, конечно. Вчера читал целый день все эти оценки людей, которые в искусстве, которые не очень в искусстве. Как это печально», – заявляют у нас Мединский со своим заместителем. Да, это печально, действительно. Крайне печально. И.Землер ― Вы сказали «с ужасом» следите. В какой момент вы почувствовали этот ужас, и с чем конкретно он связан? Д.Иванов ― Ну, это просто очередной виток того, что у нас в стране происходит. Начинается это всё очень давно, даже раньше, чем убийство Бориса Немцова. Наверное, где-то после убийства Листьева, наверное, всё вот это идет. И люди, которые высказывают мнения, они не могут надеяться на безопасность в той или иной форме. Серебренников высказывал свое мнение. Пусть это делал иносказательно, не важно. Сотрудничал с Департаментом по культуре Москвы. Ну, вот, очень спорный комментарий Аркадия Бабченко, что нельзя никак… Ну, «нравственный инфантил», — он назвал Серебренникова. Я считаю, что единственное, что неправильно сделал Серебренников, это то, что когда у него была возможность, он не уехал из России. И говорит, что «Я не трусливый человек, я не буду бегать от следствия». Не вижу здесь ничего трусливого, потому что я сам уехал, но не от следствия – в отношении меня не возбуждено уголовное дело. Но тем не менее, зачем рисковать, если есть возможность уехать? Но нет, у него отбирают загранпаспорт, домашний арест, и человек пытается это подать как то, что он пытается сотрудничать со следствием. Зачем сотрудничать со следствием с таким? Это не сотрудничество со следствием, это какая-то глупость. А.Позняков ― А вы не согласны с такой позицией, что, в принципе, это опасное занятие (работа с нашими правоохранителями по их правилам)? Д.Иванов ― Вот-вот! Вот именно. Доследственная проверка, вообще попадание в помещение, где больше двух людей в погонах тех или иных, чревато для ваших отверстий, как мы знаем по ОВД Казани. И это один пример. В Питере убивают, кто-то выбрасывается из окон. Не выдерживают наплыва патриотизма, который проявляют сотрудники полиции. Поэтому просто попасть туда даже на доследственные проверки уже очень-очень опасно. И.Землер ― Как вы думаете, он не уехал, потому что не верил в то, что с ним возможна такая история, которая произошла? Или это просто такая бравада «Делайте, что хотите, а я всё равно не уеду»? Ну, то есть если первую часть мы проводим прямую аналогию с Ходорковским, да? То вторая часть – это такая, ну я не знаю, сказала бы »безбашенная храбрость». Д.Иванов ― Не знаю. Мне кажется, недооценил. Недооценил. Одновременно первое и одновременно второе в каких-то пропорциях смешать, но не взбалтывать, потому что здесь нужно обратить внимание на то, как он уверенно себя ведет, собственно, рассказывает, говорит «Готов сотрудничать». И бравада есть, и в то же время «Я не виноват» у него есть полное ощущение. Я считаю, что здесь это не важно. Это не важно. Это вот эти эмоциональные стороны… Ну, причем тут это? Ну, он, наверное, да, недооценил ситуацию. А.Позняков ― Дмитрий, как вы считаете, речь идет, действительно, о каких-то сложных проблемах, недосчетах, каких-то проблемах с бухгалтерской отчетностью? Либо же тут всё сфабриковано и выдумано То есть, грубо говоря, вы знаете, есть одна позиция: обращают внимание на то, что вынуждены театры брать большое количество денег у государства и очень сложно им отчитываться, и прочее-прочее. И другая позиция, что, на самом деле, просто его заказали таким образом, и разрешают этот заказ. Д.Иванов ― Ну, вот, почему после фильма «Взломать блогеров» никто не пришел к папаше Саши Спилберг и не сказал «Мы тебя арестовываем – ты кинул на деньги государство, ты кинул на деньги Фонд кино. Твои ребята поучаствовали в съемках вот этого отвратительного шлака». Почему к папаше Саши Спилберг не приходят, а к Серебренникову приходят? Я сейчас просто самый, ну, нашумевший пример даю. Тоже брали деньги. Да. Я думаю, что, действительно, у Правительства Москвы огромные финансовые проблемы, потому что все деньги уходят на плитку, на снос домов, потому что это недешевое удовольствие. А бабки-то уже попилены. Все эти площади были уже расчерчены, как нам известно, заранее давным-давно. И бабки, соответственно, тоже попилены. Ну и когда узнают, что там где-то миллиончик-другой завалялся, они, конечно, выдергивают. Сейчас сокращают везде затраты. Была замечательная публикация на Facebook, как количество денег сокращается на еду в Кремле, прикремлевские всякие эти штуки, когда чиновники высокопоставленные, и там прямо в миллиардах сокращаются суммы. Понятно, что лично на столе у Путина, у Сечина всё в порядке – как были блюда их любимые, так и остались. Но другая уже когорта, чуть пониже, чем эти господа, они ощущают уже нехватку денег. Нехватка денег ощущается везде, потому что сейчас все эти кошмаривания бизнеса – они делаются не с целью, разумеется, восстановить какую-то справедливость, избежать нарушений закона. Нет! Просто чтобы выдоить бизнес. Но Серебренников-то – это не бизнес. И сколько там? 28 миллионов? Ну, это смешно просто для Москвы (28 миллионов). Д. Иванов: Зачем рисковать, если есть возможность уехать? А.Позняков ― Так кто это делает-то с Серебренниковым? Вот, кого вы видите, подозреваете? Д.Иванов ― Вообще без понятия. А.Позняков ― Знаете, вот, Борис Акунин что написал по этому поводу? Он призывает называть вещи своими именами. Когда Мейерхольда арестовывали, это было не НКВД, а Сталин. А Серебренникова, уверяет он, арестовал не Следственный комитет, а Путин. Вот, правильно ли вот так вот обобщать и всё сводить к одному национальному лидеру? Д.Иванов ― А, я слышал, но я не знал, что это Акунин сказал. Может быть и Путин. Понимаете, Путин — это коллективное уже равно. Ну, вот, хорошо, если лично Путин, значит, лично Путин (кому-то кажется). Если коллективно кто-то сообщил об этом Путину и Путин это решил, да, пожалуйста. Это мне не принципиально. Понимаете, это в любом случае система, и необходимо, как МИД Франции совершенно правильно выразил недоумение, сожаление по этой ситуации, необходимо, чтобы все зарубежные СМИ как можно больше говорили об этом случае. Потому что это, действительно, абсолютно случай с Мейерхольдом. Да, я читал эту заметку, я просто не знал, что это Акунин. Только Серебренников – он Кирилл Семенович Серебренников, да? А Мейерхольд – это Мейерхольд. Понимаете, у нас вот то же самое, только без того, что он еврей. И.Землер ― Вы знаете, тогда я перейду к человеку, чья фамилия тоже упоминается в контексте новостей о культуре, с совершенно русской фамилией. Федор Чистяков, лидер группы «Ноль». Сначала он объявил о решении не возвращаться в Россию, потому что здесь запрещена деятельность организации Свидетели Иеговы, а теперь отменил еще концерты, намеченные в России, потому что, во-первых, боится не вернуться обратно в США из-за проблем с визами. Ну, знаете, с чем это связано, да? Д.Иванов ― Конечно. И.Землер ― И второй причиной он как раз тоже называет задержание Кирилла Серебренникова. По его мнению, дело носит явно репрессивный характер, и называет «адом домов, охваченных огнем». Собственно, саму ситуацию вокруг Федора Чистякова как вы можете охарактеризовать? Д.Иванов ― Это отвратительно то, что они запретили Свидетелей Иеговы. Я не считаю, что надо создавать монополию на опиум. Абсолютно это неправильно. Хотят делать какие-то религиозные культы? Пусть делают. И запрещать людям этого нельзя. Это абсолютный идиотизм. Что касается конкретно Чистякова, я с огромным уважением отношусь к этому человеку и как к человеку, потому что читал, какие у него в жизни были изменения, собственно, и как к музыканту, конечно, в первую очередь. Но при этом я его прекрасно понимаю: это не смалодушничал, ничего такого. Потому что это, вот, здравое решение. Ты видишь, что у тебя под носом условно твоего коллегу свинтили ни за что, и, конечно, зачем рисковать, зачем возвращаться? Для чего это? Чтобы показать, что «Вот смотрите, я здесь»? Да всем будет плевать. Всем будет плевать. Конечно, все побухтят неделю-две, а потом все заткнутся, замолчат, забудут. У нас очень короткая память почему-то на новости. Очень короткая. А.Позняков ― И про Серебренникова забудут? Д.Иванов ― Естественно, про Серебренникова… Ну, вот, сидит он и сидит. Все будут осведомляться, там, раз в месяц будет кто-нибудь говорить «У Серебренникова там плохое здоровье в СИЗО» (как обычно мы это слышим). И.Землер ― Ну, справедливости ради, он сейчас, все-таки, не в СИЗО, а под домашним арестом – это просто для точности. Д.Иванов ― Да-да-да, конечно, это всё для точности. И хорошо, что под домашним арестом. Нам сообщает заместитель министра культуры, что это самое гуманное. Значит, они… Знаете вот, перед тобой куча навоза, а ты пытаешься найти в этом плюсы какие-то. Выискиваешь так, ковыряешься, думаешь «Ну, вот этот вот кусочек навоза – он получше, чем остальной навоз». Ну и в конце концов: «Это не я в навозе, это я на него смотрю». Это беганье от самого себя – оно ничем хорошим не заканчивается. Когда приходили за коммунистами, я молчал. Ну и дальше, когда пришли за мной, некому было ничего возразить. Вот, это абсолютно то же самое здесь происходит. А.Позняков ― Но тут интересная позиция-то. Вопрос – что делать тогда? И вы говорите: «Когда пришли за коммунистами, я смолчал». Д.Иванов ― Если я скажу, что делать… А.Позняков ― А Федор Чистяков – он что сделал? Он взял и уехал. И отменил еще концерты, чтобы не приезжать, не возвращаться в то, что называют домом, охваченным огнем, чтобы не дай бог не сгореть. Д.Иванов ― Всё правильно сделал. На вопрос «Что делать?» я не могу дать ответа, потому что если я дам ответ, то меня закроют по статье 282. И.Землер ― Ну, вам не кажется, что сейчас вы несколько противоречите фактам? Сколько народу поддержали Серебренникова, в том числе среди деятелей культуры, от которых вообще никто не ждал, что они могут сказать слово против наших правоохранительных органов. Подписали бумагу, поручительство, высказались в защиту Серебренникова. Д.Иванов ― Я продолжаю говорить, что это всё очень красиво, да. Я тоже каждый день говорю-говорю-говорю, говорю-говорю-говорю. И мы все говорим. Вот это наша работа – говорить. И люди вот эти тоже, да? Там, Мирзоев сказал, еще кто-то сказал. Да? Ну, здорово. Д. Иванов: Хотят делать какие-то религиозные культы? Пусть делают. И запрещать людям этого нельзя Это ни к чему не приведет. И не приводит. И я вам могу по секрету сказать всему свету, что как только полиция и правоохранительные органы видят, что дело предается публичной огласке, народ встает и просит там что-то, шумит, еще меньше шансов на то, что дело закончится благополучно для человека, которого поддерживают – это я точно могу сказать. Потому что у них уже такая психология: если мы пойдем на поводу у толпы, у общественного мнения, им понравится, они будут в следующий раз уже не с плакатиками стоять, а с чем-нибудь поинтереснее. Нам этого не нужно. Не нужно! А.Позняков ― А, может, тогда было бы эффективнее для защиты Серебренникова вообще не устраивать никаких выступлений? Д.Иванов ― Эффективнее для защиты Серебренникова было бы сделать кое-что, сказав что, я сяду по 282. Я вам уже говорю. И никаких других способов решения этого нет. А.Позняков ― Понятно. Дмитрий, поясните, пожалуйста, значит ли это, что тем, кто не готов делать или произносить то, что вы говорите по 282 и находится в зоне риска, лучше уезжать как Федору Чистякову? Д.Иванов ― Совершенно верно, да. А.Позняков ― А почему же вы не уехали? Вы писали, что и вам тоже уголовка какая-то грозила. Даже грозились сами уйти из интернета. Д.Иванов ― Я уехал. Я сейчас не в России. А.Позняков ― Ага. Д.Иванов ― Поэтому я не в студии. У нас недопонимание вышло, да, с продюсером. Он думал, что я приду в студию, а я думал, что Skype. А.Позняков ― Вот она какая хитрая история-то получилась! То есть вы тоже, получается, эмигрант? Д.Иванов ― Да, смалодушничал, испугался, оставил страну патриотам. А.Позняков ― Политический эмигрант, получается даже так. Д.Иванов ― Ну, я не знаю. Против меня не возбуждено уголовное дело – это скорее самосохранение, чтобы чего не вышло. Потому что моя любимая история (любимая-нелюбимая): активист КПРФ, который боролся с застройкой с точечной, не помню в каком городе… Ну, не в Москве, потому что это совсем уже жесть. Он пошел в аптеку за лекарствами для своей больной дочки, вышел из аптеки и его приняла полиция, и нашла у него 8 грамм кокаина. Наверняка, все ходят в аптеку за лекарствами для дочки с 8-мью граммами кокаина. Вот, я не хочу, чтобы меня в метро под белы рученьки и нашли 8 грамм кокаина. И напоминаю всем, что если вас задерживают полицейские, ни в коем случае не трогайте ничего. Руки сцепляйте, сразу сцепляйте – никаких отпечатков пальцев не должно быть. И.Землер ― Вы знаете, а у меня еще один вопрос, связанный с делом вокруг Кирилла Серебренникова. Вы сказали, что чем больше будут люди шуметь и предавать огласке, тем упорнее будут действовать правоохранительные структуры. Но с другой стороны, правоохранительные структуры не могут себе не отдавать отчет в том, что дело вокруг таких людей как Серебренников, упоминавшийся уже Ходорковский, вызовет неизбежно подобную реакцию. Это что? Опять же, они что, полные идиоты на пустом месте возбуждать такие дела, ожидая такой реакции? Д.Иванов ― Да, они трусливые идиоты. А.Позняков ― Простой четкий и ясный ответ. Смотрите, история с Сергеем Алексашенко (тоже, наверное, слышали). Бывший зам министра финансов, экономист, публицист. Вот, «Московский комсомолец» вдруг внезапно сообщает на фоне всех вот этих новостей о Серебренникове, что против Алексашенко возбуждено дело о попытке вывезти незадекларированные ордена советские, дескать, он сам был задержан. Сам Алексашенко утверждает, что никто его не задерживал, что он уже 2 недели как находится за границей и прочее-прочее. Вот, есть какой-то такой информационный вброс, есть Алексашенко, который ничего не знает об уголовном деле. Вот, вы на его месте как бы советовали поступать? Возвращаться, не возвращаться на всякий случай? Д.Иванов ― Я думаю, что Алексашенко… Я смотрел его видеоблог про Улюкаева на прошлой неделе – он висел в »топе» YouTube. Хоть что-то у нас там висит хорошее. Он говорит правильные вещи и довольно умеренные правильные вещи, ни слова там про Путина плохого не сказал. Но при этом всё равно, да, какие-то вбросы идут, тучи сгущаются. Я считаю, что если есть хоть малейший намек или вообще вам кажется, вы сомневаетесь, то поступайте, вот, как поступает Федор Чистяков. Ничего страшного в этом нет. Есть возможность – используйте ее. Потому что потом будете локти кусать, думать «Ну, вот… Ах. Недооценил я ситуацию, а мог». А уже всё. А.Позняков ― Эмиграция как-то может (эмиграция в смысле люди, которые находятся за рубежом) влиять на жизнь в стране и должны ли пытаться влиять на жизнь в стране, которую они покидают? И.Землер ― Имеют ли они моральное право на это? Д.Иванов ― Моральное право? (смеется) И.Землер ― Да? Д.Иванов ― Моральное право я имею полное. Ну, я про себя, потому что про других говорить морального права не имею (вот этого точно не имею). Потому что я читаю в течение дня такое количество новостей по регионам нашей страны, которые не представляют, ну вот, по федеральным каналам как это освещать. Они не готовы это рассказывать, да? У них там Каталония, Шарлотсвилль и прочее. По поводу «помогать стране» — да, конечно, я до конца своей жизни буду думать о стране и о россиянах. И всячески помогать им словом как единственное, что я могу сделать. Но при этом есть категория людей, которые уезжают из страны. Вот это я бы о них поговорил. Удивительные просто, да? Уезжают из страны, не возвращаются, но нахваливают режим: «Какой у вас Путин молодец! Какой он молодец, слушайте! Как у вас всё здорово! Уже не 90-е!» Да ты вернись! Вернись! Д. Иванов: Если вас задерживают полицейские, ни в коем случае не трогайте ничего. Руки сцепляйте И.Землер ― А чем объясните, кстати, такой вот феномен? Вот, этот вопрос многие задают друг другу в соцсетях многочисленных, да? Вот, как так? Человека там встретил за границей, он уже тут 20 лет живет, и ему здесь всё не нравится, а Путина там нахваливает, но не возвращается. Вы чем это объясните? Д.Иванов ― Наверное, на примере… Вот у меня был друг, мы с ним в школе учились, каждый день виделись. Были очень плохие отношения – он мне не был другом, да? Когда стали реже видеться, тут же прям лучшими друзьями стали. Видимся там не очень часто, но при этом не разлей вода. Ну, вот, как-то такое отношение, наверное. Любить лучше на расстоянии такую страну удивительную. А.Позняков ― Как вы считаете, политику?.. Вот, понятно, вы человек, который в каком-то смысле журналист, блогер, человек, который работает со словом, с новостями. А, вот, политику, который работает с избирателями, ему пристало вести избирательную деятельность из-за рубежа? Д.Иванов ― Да, это, конечно, исключено. Это не наберет никаких политических очков, даже если вернуть нормальную избирательную систему, нормальную предвыборную гонку сделать, а не где всё эфирное время посвящается Владимиру Владимировичу, щукам и Шойгу. Вот, если даже это вернуть всё, всё по-чесноку делать, бабки всем выделить одинаковые, хорошие (не только, там, этим партиям, которые преодолели какой-то барьер), человек из-за рубежа – ну, это очень странно. Нет, это исключено. А.Позняков ― Ну, как странно? Kamikadze_Dead из-за рубежа, в принципе, может пытаться как-то воздействовать на реалии в России, не испытывая их на себе, а, вот, политик Вася Пупкин, который тоже уехал за рубеж, не может, будучи политиком? Д.Иванов ― Ну, смотря, какие цели у политика. Если он в выборах участвует, ну, это невозможно – надо встречаться с избирателями. Только живое общение. Только. Поэтому для меня это нонсенс, если человек из-за рубежа пытается участвовать в выборах, да? Если он там как Ходорковский влияет на ситуацию… Но я не думаю, что он в качестве политика, он в качестве какого-то… И.Землер ― Менеджера. Д.Иванов ― Менеджера, мозга, да. Или кошелька. Или мозга с кошельком выступает, да? То это одно. О’кей, разумеется, он имеет моральное право: эта система его так отчебучила, что у него этих моральных прав за каждый день, как он отсидел, есть. А участвовать в выборах – нет. А.Позняков ― У нас есть несколько, целый ряд школьных тем. Предлагаю перейти к ним. Вот, например, предлагают на 1-е сентября во всех российских школах провести уроки по госбезопасности и национальной политике. Ну, грубо говоря, рассказать детям, за что нужно любить родину, как у нас защищаются органы компетентные нашу безопасность, даже что такое Дальневосточный гектар. Уроки хотят проводить аж с первого класса, и я так понимаю, что тематику будут подбирать в зависимости от возраста. Вообще по вашему мнению, государство имеет право проводить такие, вот, уроки по любви к родине? Д.Иванов ― Уроки по любви к родине – ну, они давно уже проводятся. Еще до Юнармии у меня был ролик, где прям детсадовцев каких-то, малышей совсем нарядили в военную форму, они изображали этот военный парад. Там честь отдавали (у них был маленький командир). И это всё проходило, по-моему, в Самаре или в Саратове (что-то такое). А.Позняков ― Так государство имеет на это право или нет? Д.Иванов ― Ну, что значит право? Это моральное право вы имеете в виду? У этого государства нет морали никакой, так что и права оно иметь не может. Оно делает, потому что ему позволяют это делать россияне. Мы с вами позволяем им это делать, потому что… Ну, вот, потому что мы немножко недожимаем, мягко говоря. А.Позняков ― То есть, на самом деле, родителям нужно протестовать как-то, выражать свое несогласие? Д.Иванов ― Да, конечно, это удача найти школу, в которой не будут компостировать мозги, начиная с того, что «не ходите на митинги» или «власть – она от бога, не надо ничего там мешать». Или раздают эти, кхм-кхм, дневники с Жириновским, еще что-нибудь. Вот, счастье найти такую школу, где вашему ребенку не будут промывать мозги. Счастье. Мне повезло с такой школой. И.Землер ― Продолжим минут через 5. Не уходите, пожалуйста, от нас. НОВОСТИ А.Позняков: 15 ―35 в Москве, в студии Инесса Землер и Андрей Позняков, и на прямой связи со студией по Skype’у блогер Kamikadze_Dead – это Дмитрий Иванов. Мы остановились на вопросе о том, почему у нас в школах возможны уроки госбезопасности. И.Землер ― И Дмитрий сказал, что ему повезло со школой, где всё было в рамках приличия, в том числе и с вопросами воспитания и патриотизма. Дмитрий, а как быть тем, кто в меньшинстве абсолютном вот в такой школе, где большинство родителей, все-таки, одобряют подобные методы воспитания детей? Д.Иванов ― Я не думаю, что они одобряют, я думаю, что им плевать. Вот это главное, что. И.Землер ― Ну а как вы думаете, за кого они пойдут проголосуют, вот, буквально следующей весной? Д.Иванов ― Ну, вот, только что я прочитал, что работу Путина одобряют 83% россиян. Вот так вот! На 3% упало, ужас, катастрофа! Надо срочно вводить уроки патриотизма. Д. Иванов: Я до конца своей жизни буду думать о стране и о россиянах Мне кажется, что эти люди – они не понимают, что такое школа, наверное. Потому что, вот, если сравнивать… Очень любят говорить «Пионерия, верните пионерию». Ну хорошо, да, верните пионерию хотя бы! Хотя бы верните пионерию. Но сейчас же этого нет, потому что нет идеологии. И всё это, весь этот культ – это пустышка. И.Землер ― А вы считаете, что нужна идеология? Д.Иванов ― Я считаю, что идеология не нужна ни в коем случае. Я говорю, что при СССР это работало, потому что была идеология. Я уважительно отношусь к этому периоду (как покорректнее назвать) нашей страны, чтобы опять пресловутая какая-нибудь статья не прилетела. Достали. Мне кажется, что они пытаются внешний фон создать. Внутри у них пустышка, ничего нет, но при этом они постоянно говорят «Уважайте власть. Против власти идти нельзя. Военное дело – это очень важно. Давайте наденем форму на детсадовцев» и прочее. Ничего плохого в том, чтобы петь гимн с утра, нет. Это замечательно. Но давайте, вот, сейчас выйдем на улицу, отбросим все эти разговоры и поспрашиваем у тридцати людей: «Почитайте нам, пожалуйста, гимн. Пожалуйста». Ну, не будет ничего интересного услышано – будет фейспалм у всех. Вот, я это делал. А.Позняков ― А некоторые, знаете, гимн-то этот вообще даже и не любят, потому что помнят, как его принимали, и очень критично к этому относятся. Д.Иванов ― Ну, можно не любить. Я, вот, тоже не люблю Льва Николаевича Толстого, его ненавижу. Но я уважаю его, потому что он написал великое произведение, которое надо знать, читать. Вот! А.Позняков ― Гимн как великое произведение стоит знать и учить в школах. Получается, так? Д.Иванов ― Да. Я считаю, что гимн вполне хорошо. Потому что он красивый. Ну вот смотрите, единственное, конечно, меня смущает «хранимая богом родная земля», потому что это противоречит нашей Конституции, ну а так… И.Землер ― Скажите, вы сказали, что вы на улице пытались поговорить с людьми и попросить их продекламировать там фрагмент гимна. Какого возраста были люди, с которыми вы разговаривали? Д.Иванов ― Ну, я не, этот, исследовательский центр, у меня нет… И.Землер ― Нет-нет-нет, я не в целях исследования, а просто для понимания. Д.Иванов ― Ну, я думаю, где-то от 20 до 45, потому что выше 45 уже люди слишком солидные, чтобы отвечать пареньку с микрофоном. Вот. Они спешат по делам очень важным и ничего не отвечают. А другим повезло меньше, они показали то, что не знают текста гимна. Соответственно, да. Женщины, мужчины. Очень скверно. Я не думаю, что что-то изменилось. Я делал этот опрос лет 5 назад – тогда еще не было этой истерики псевдопатриотической. Ну, сейчас вот, кто хочет, кто любит делать опросы, пожалуйста, сходите на улицу хотя бы для себя, даже без камеры. Ну, просто покосите под городского сумасшедшего чуть-чуть и спросите. И.Землер ― Ну, честно говоря, я просто думаю, что та возрастная категория, которую вы упомянули, она еще не запомнила. Просто в школе сейчас учат гимн так же, как и мы учили в школе. Д.Иванов ― Господи! То есть обязательно надо запоминать гимн страны в школе, обязательно учить, чтобы что-то выучить, да? То есть не было бы в школьной программе «Мертвых душ», вы бы не читали «Мертвые души». Так, что ли? А.Позняков ― Ну, получается, что так. И.Землер ― Не совсем так, но когда есть обязательная программа, то ее хочешь не хочешь, а, все-таки, проходишь. Д.Иванов ― Да вот я вспоминаю в 8 классе «Божественную комедию» Данте читал зачем-то. Какого черта мне ее дали читать? Для чего? Я ничего не понял. Вергилий какой-то. Сейчас перечитываю – восторг! И.Землер ― Вот. Д.Иванов ― И, вот, гимн России надо не тупо заучивать, а понимать. Какая такая?.. Вот, я открыл гимн, чтобы было проще. «Братских народов союз вековой». Каких таких братских народов? Кто у нас братские народы? Уж не бандерофашисты ли? М? Давайте вдумываться в каждую строчку, давайте анализировать. Давайте посмотрим на персонажа, который написал текст этого гимна. Скольким людям он писал? И чем занимается его сынок сейчас? И.Землер ― Вы еще спросите, сколько вариантов гимна он написал. А.Позняков ― Мы с вами сейчас до художественных качеств гимна дойдем, и тут вот совсем печальный разговор. Д.Иванов ― И очень правильно. И очень правильно. Почему так популярна, допустим, Марсельеза? Потому что великолепная мелодия. И мне нравится очень мелодия нашего гимна, даже 8-битная (я частенько ставлю, очень звучит забавно и в то же время символически, что гимн России на 8-ми битах идет). А.Позняков ― И как современный. Д.Иванов ― Ну, не современно. Скорее, вот, Россия на минималках. Такой вот гимн России. А.Позняков ― С текстом, наверное, очень хорошо сочетается помпезным. Д.Иванов ― Нет-нет, текста там нет. А.Позняков ― Текста нет. Жалко-жалко. Такой звук на фоне такого текста – было бы неплохо. Вот еще одна новость. Интересно, как вы ее воспримете? Вот, в нескольких московских школах (как выясняется, не только в московских, на самом деле, но и в питерских, подозреваю, что и в некоторых других) из-за празднования Курбан-Байрама собираются либо переносить, либо менять порядок проведения торжественных линеек 1-го сентября. А, вот, в Крыму, наоборот, решили перенести Курбан-Байрам, чтобы 1-е сентября прошло без проблем. Вот, как-то не совмещаются почему-то эти дни и праздники. Это нормально, что они не совмещаются, или это нонсенс? Вот, вы там где-то за рубежом сидите, можете посмотреть, как это происходит у вас. Д. Иванов: У этого государства нет морали никакой Д.Иванов ― Ой, я, к сожалению, целый день читаю новости. То есть у меня, в принципе, ничего не изменилось: я как в Москве сидел, читал новости с компьютера, так и тут (не важно, где я нахожусь). Хочу разделить Крым и разделить остальную Россию, потому что на территории Крыма успешно господин Гоблин прогнал крымских татар. Поэтому и Курбан-Байрам там можно не отмечать, ну, потому что… Ну, вот, не надо, нормально, всё и так хорошо. «Крымские татары, чего-то не нравится – проваливайте». И это уже мы видели. А по поводу остальной России – правильно, хозяев надо уважать. Хозяев надо уважать. Вот, про Сургут хочу поговорить немножко. А.Позняков ― Так, а хозяева-то кто, подождите? Бросили слово. Д.Иванов ― Ну, мы взрослые люди, мы сами всё понимаем. Я не буду дополнять это, да? А.Позняков ― Я как свободный человек свободного человека вас спрашиваю. Мне просто интересно. Это просто такое яркое слово или вы, действительно, что-то такое серьезное имеете в виду? Д.Иванов ― Да, я сейчас под впечатлением того, что я узнал про Ханты-Мансийский автономный округ, то, каким влиянием там пользуются чеченцы, про то, как проходило 19 августа мероприятие у шести групп бандитов с ножами. Просто вспомнилось, да? И уж если такое происходит в стране, ну, как-то назревает-назревает-назревает, то говорить про Курбан-Байрам и школы – это, знаете, это такое… Вот, это чих, маленький чих. Вот то, что переносят линейку из-за Курбан-Байрама, это маленький чих. А причина совершенно в другом. Причина в том, что, может быть, Рамзан Ахматович когда утром говорит «Мне нужны деньги», вечером у Рамзана Ахматовича чудесным образом появляются эти деньги. Вот, может быть, и в этом в том числе? Может быть, потому что когда на Бауманской сбивает урод человека, которому к жене, к девушке ехать, к невесте через неделю (Александр Ломов) вместе со своим другом (к сожалению, забыл, как его зовут). Но, по-моему, Карен Губасарян, по-моему, его зовут. И Карен Губасарян убегает от ответственности, всё в порядке. И всеми правдами и неправдами помогают Александру Ломову перебраться за границу, всё отлично! И каким-то чудом в Германии эту падаль ловят, и переправляют. А, вот, не было бы Германии, ну, и что? Вот, интересно, что будет с Александром Ломовым, с его друзьями? Потому что если Александр Ломов начнет рассказывать, ну, наверное, Карен Губасарян тоже срочно себе оформит фальшивый загранпаспорт и уедет куда-нибудь. А.Позняков ― То есть для вас это попросту, вот эти истории со школами – это попросту еще один признак возрастающей роли мусульман в России? Д.Иванов ― Это… Да, это признак… Вот это проявление… Да, почему у нас так борются с националистами, даже с теми, которые не бегают, не режут ребят на улицах нерусской национальности? Потому что они понимают, что это та лошадка, оседлав которую, за этим человеком пойдут. Помните события?.. По-моему, это был Саратов, когда на чеченскую девушку наехали. Напомните, пожалуйста, какой это город? А.Позняков ― Ну, когда документы пытались проверить? Д.Иванов ― Да-да-да. В хамской форме, абсолютно недопустимо, какие-то полицейские в штатском суперагенты… А.Позняков ― Чуть ли не Саранск, но могу ошибиться уже. Д.Иванов ― Ну, в общем, да, мы поняли – можно посмотреть в Google. Как это всё развивалось? Там подошел такой условный глас народа и сказал «Вали к себе». И почитайте комментарии, что думают про это всё. Как ругают полицейских, но при этом не ругают тетеньку, которая подошла к этой чеченской девушке. Потому что бегать от вот этого фантомного отрубленного… Не знаю, как назвать, господи. Ну, вот, про чеченские войны поговорить с людьми – никто же не понимает, чем всё закончилось. Не понимает. А отсюда у нас, вот, проявления. Линейка, школа. Мы, по-моему, не с того начинаем. А если мы начнем с того, прилетит 282. А.Позняков ― То есть бытовой национализм обсуждать нельзя? Д.Иванов ― Бытовой национализм? Почему? Нет, можно. Я говорю про первоисточники, про причины, почему это всё так произошло. А.Позняков ― Давайте обратимся… Еще одна важная тема, которую невозможно с вами не обсудить. Про интернет. У нас Генпрокуратура напомнила в очередной раз о том, как государство пытается контролировать интернет-пространство, и напомнило о том, что есть в Государственной Думе законопроект, который, кстати, уже успешно прошел два чтения, об отмене анонимности в мессенджерах. Таким образом пытаются обязать владельцев мессенджеров, администраторов собирать личные данные и передавать их правоохранительным структурам, силовым структурам. Это вообще, по вашему мнению, осуществимы подобные практики сбора информации, уничтожения анонимности в интернете? Д.Иванов ― Это вполне реально. А.Позняков ― Или просто у нас некомпетентность у нас такая в Генпрокуратуре? И.Землер ― И в Госдуме. Д.Иванов ― Вы знаете, в чем дело? Это всё вполне реально. Вот у нас там пример Китая – там полный контроль, разумеется, есть. Но здесь точно могу сказать, что это всё просто болтовня, просто слова, просто создание информационного шума. Они понимают, что ничего кроме создания иллюзии у 50+, что интернет – это плохо, что интернет – это зло, они не смогут сделать. Вот это вот 50+ — они будут потом капать на мозги своим детям, которые придут после перенесенной линейки из школы из-за Курбан-Байрама, будут говорить «Не сиди в интернете – там всякие Навальные плохие, гадости рассказывают». Вот, мне сегодня рассказали, да? Там серьезный дядя из Генпрокуратуры это сказал. Фактически эти бездари, которые будут создавать все эти блокираторы, все эти узлы фиксировать, у провайдеров чего-то брать, они ничего не смогут сделать. Они просто говорят об этом. А по факту просто распилят деньги, выделенные на это, и всё. И.Землер ― А мы с вами по-прежнему анонимно сможем сидеть в мессенджерах? Д.Иванов ― Я думаю, вполне. Но хочется еще, конечно, обратить внимание, что это ни в коей мере не помогает бороться с терроризмом, потому что… Ну, это лишний раз отметить необходимо, да. А.Позняков ― Нет, ну, если это делается, как вы говорите, в агитационных целях, то какая уж борьба с терроризмом? У нас, видите, тут информационная борьба с терроризмом – признавать, не признавать терактом события в Сургуте – развивается. Д.Иванов ― Да, кстати, прошу аудиторию этой программы посмотреть мой ролик, который скоро выйдет, я там очень много информации про события в Сургуте. Спасибо за предоставленную возможность. Я думаю, что ребята понимают, что не смогут противостоять интернету. Не смогут. Просто говорят. Поэтому не надо к этому серьезно относиться: это как в »Дивном новом мире» просто информационный шум, чтобы отвлечь нас от реально важных событий. А.Позняков ― А реально важные события – это, еще раз, что в итоге? Д.Иванов ― Так. Ну, давайте зайдем в паблик «Сатира без позитива» и просто несколько важных событий почитаем. Ну вот, допустим, ради победы в конкурсе коммунальщики примотали скотчем ветки к мертвым деревьям. А.Позняков ― Это реально важно? Д.Иванов ― Да, это такой показатель. Или, вот, например, в Крыму отбирают земельные участки опять. Да? И сравнение, как тетенька радуется в 2014-м году, танцует, кричит «Крым наш!», а в 2017-м она чего-то уже не танцует, и в руках у нее не флаг России, а бумажечка «У меня отбирают земельный участок». Ну, что ж ты так, бедненькая? А, вот, например, повышение коммунальных платежей необоснованное. На основании чего? Почему? Или, вот, например, умирают регионы в России, мертвые деревни. Это бесконечная тема. Ну, постоянно отток идет. Или вот, РПЦ выступила против постройки дома в Хабаровске ради красивого вида на храм. Вот, у нас влияет очень сильно, конечно, это всё. Есть и поважнее события. В Свердловской области полицейский выстрелил в голову задержанному ради развлечения. Ну, как тут не порадоваться? Люди умеют развлекаться. А.Позняков ― А, вот, есть такая история про то, как в очередной раз в Москве выселяют штаб Навального. Уже даже некоторые наши коллеги (я услышал) устали об этом сообщать. Д.Иванов ― Пожалуйста, да. А.Позняков ― Это важное событие (очередной такой случай) или нет? Или это уже отходит на второй план, потому что это регулярно происходит? Д.Иванов ― Вы знаете, да. Вот, вы хорошо подметили, что отходит на второй план. Потому что все эти, череда всех этих ужасных событий – они для многих сливаются воедино, и ощущение такое у большинства, что ничего не меняется. Они не хотят копаться в этом. Ну, да, мало здравомыслящих людей. Вот, мы с вами вынуждены этим занимать. Ну как «вынуждены»? Я надеюсь, что вы тоже не вынуждены. Мы работаем. Я получаю удовольствие от этого, я какой-то садомазохист, наверное. Но при этом вынуждены, не вынуждены, всё равно надо рассказывать. И у людей, которые этим не работают, этим не зарабатывают, этим не живут, они не могут так долго всё выносить. Д. Иванов: Это удача найти школу, в которой не будут компостировать мозги Ну, вот, для них новость там про зеленку с глазом Навального, ну, потом еще штаб, ну, еще раз его задержали. А.Позняков ― И еще раз задержали. Д.Иванов ― Да-да-да. Отторжение уже идет. Вот, не хочу я читать, дайте чего-нибудь новенькое. Люди думают, что это шоу какое-то, что это веселье. А, вот, когда к ним в квартиру стучится какая-нибудь сволочь и говорит «Выходите из квартиры, мы вас переселяем за сотый километр в Юбочку. Там у вас не будет ни больницы, ни детского сада, ни школы, у вас будет муравейник и в окно напротив другой муравейник. Но зато у нас реновация». Вот, когда к человеку вот такой приходит товарищ, у человека вот эта проблема – она становится топовой на протяжении 3-4 лет, и ему чего-то уже не кажется неинтересным ее каждый день обсуждать. И в этом проблема населения России, что они плевать хотели на проблемы своих соседей, пока лично не коснется. А.Позняков ― А кто инфоповоды новые должен давать? Д.Иванов ― Что, простите? А.Позняков ― Инфоповоды кто новые должен давать? Кто должен эту информационную кашу немножко разбавлять, размешивать? Или нужно, вот, следовать вот этой повестке, продолжать вот эту серость, которая уже всем наскучила потребителям информации, которую они не воспринимают из-за того, что это монотонно? Д.Иванов ― Это великий вопрос, и у меня нет на него ответа. Это очень сложно. Я пытаюсь развлекать немножко аудиторию по ходу, да? Люди с садомазохистскими наклонностями смотрят мои видео и получают от этого какое-то удовлетворение. Я получаю удовлетворение, потому что я выговариваюсь. Если я что-то прочитал и не рассказал, мне будет очень некомфортно. И.Землер ― Вы знаете, у нас осталось чуть меньше минутки, и я вернусь к вопросу о мессенджерах. Про них тоже у нас практически каждую неделю приходят какие-то новости из наших замечательных органов власти. На них тоже не следует реагировать, и это тоже уже не повестка? Д.Иванов ― Да чего на них реагировать? Если постоянно реагировать… Ну, важные темы обсуждайте при личном общении. Ну, ничего не поменялось за столько лет. Это очевидно. Я думаю, если террористы захотят там чего-то через Телеграм, ну, заменят они слово «бомба» на слово «торт» — «Я тебе принесу торт сегодня. И сливок возьму еще, чтобы повкуснее было». Ну, и всё это понятно, и никто это не считает. Поэтому, да, это просто информационный шум с мессенджерами, очень удачный, который обсуждают, подавая это так, что интернет и вообще все эти приблуды – это от лукавого. У нас же на полном серьезе патриарх Кирилл говорит, что деньги – это зло. И.Землер ― Дмитрий, извините, к сожалению, я на этом должна вас прервать – наше время закончилось. А.Позняков ― Спасибо большое. Это был Дмитрий Иванов, видеоблогер Kamikadze_Dead из эмиграции. Инесса Землер и Андрей Позняков. Спасибо.

Ссылка на источник